— Нам туда, — передернула плечами Лаони.
Четверо настороженно ступили под своды холла. Пустота и тишина…
Отыскав неприметную дверь, ведущую к подвалам, димпы соорудили из обломков факелы и немедля спустились вниз. Миновали ряд коридоров и комнат, напоенных холодом, и вошли в украшенный неясными фресками зал, в центре которого сияли Врата — одинокие и равнодушные.
— Сначала отдых, — категорично потребовал Михаил. С ним никто не спорил.
— Только выйдем наверх, — нахмурился Чет. — Тут и костра негде разжечь.
Он повернулся и замер, поскольку увидел направленное ему в лоб дуло пистолета.
— Вы пришли… — Рука зеленокожего дрогнула, что не удивительно: возраст морга, судя по облику, перевалил за тысячу лет — сгорбленная фигура, глубокие старческие морщины на лице, тусклые белесые пряди волос. Да и оружие выглядело допотопным, точно средневековый кремневый пугач.
Четрн осторожно потянулся к мечу. Если он сместится вправо и ударит, у него появится шанс.
— Как долго я вас ждал. — Старец заплакал. — Я не помню свой дом…
Рухнув на колени, он медленно качнулся из стороны в сторону и упал ничком. Отчетливо звякнул о камни пистолет.
— Мертв, — сказала Лаони после беглого осмотра морга.
— Это же когда его посадили сюда? — спросил Четрн.
— Какая разница. Пойдем наверх. — Михаил двинулся к выходу. Он просто хотел есть. Чувства притупились в стремительной смене событий — преодолеть еще мгновение, уже почиталось за счастье.
— Его так и оставим здесь? — Лаони неуверенно глянула на спутников.
— На посту до конца. — Чет покинул зал.
Димпы поднялись в холл замка, отыскали тихое местечко, приготовили ужин, молча расправились с едой и легли спать. На первый караул вызвался Ор.
Ночь прошла без происшествий — в стылой тишине замковых развалин.
— Как-то даже неудобно. — Четрн задумчиво посмотрел на лежавшего морга. — Пройти Врата и не получить по морде…
— Могу тебе глаз подбить, — предложил Михаил. — Один синяк за всех.
— Не смешно.
— Хватит, — строго сказала Лаони. — Нечего тянуть.
Развернутый щит почти достиг хаотичных миров — не хватило сущего пустяка, чтобы подарить Средоточию надежду, а димпам покой. Привычным усилием они свернули защиту, нащупали новые Врата и перешли — рутинное действо, страшное в своей внезапной обыденности. Но выбора нет, как нет путей отступления — не свернуть, поддавшись сомнению…
— И не холодно, — довольно кивнул Михаил, сбрасывая парку. Вокруг расстилалась бескрайняя равнина: желтые пятна песка, пучки трав, редкий сухой кустарник. У горизонта, сквозь марево воздуха проступали неясные угловатые тени.
