Получив искомое, Архан прижал ткань к груди и поспешно удалился, забыв про клюку, сиротливо примостившуюся на крыльце. Воодушевленные крики старца разбили утреннюю тишину лагеря… Михаил усиленно краснел.
— Садись есть, — обреченно вздохнула Лаони. — Поздно что-то менять.
— На месте лаконов я бы испугался, — кивнул Четрн.
Михаил их не слушал, сосредоточившись на хлебе насущном. Могли бы и сами нарисовать, критиканы…
— Хранители. — В комнату шагнула Арда. — Вы не отпустите Мика?
— Чего? — У Лаони отвисла челюсть. Четрн как-то подозрительно быстро отвернулся к стенке и начал вздрагивать.
— Они согласны. — Подхватив ханасийку под локоток, Михаил торопливо переместился к выходу. Материальную и духовную пищи надлежало чередовать — в попытке чуть убавить сожаление о содеянном.
— Гигант… — послышался хохот Чета. Дверь захлопнулась.
— Они с утра всегда такие, — объяснил Михаил в ответ на удивленный взгляд Арды. — Куда ты меня?
— Надо готовиться к походу. Идем, поможем.
— Я… — Настройщик осекся. В поле зрения возникла обитель вождя, над крыльцом, отчасти гармонируя с росписью стен, реял новенький флаг.
— Мы победим! — проследила женщина взгляд Михаила.
— Давай работать. — Он посторонился, пропуская троих воинов со связками копий.
Лагерь Ханаси лихорадочно кипел. Сновала по тропам местная тяговая сила, груженная атрибутами войны, бегали солдаты, таская амуницию. Треск и звон повисли над лагерем плотным облаком. Особняком ханасийцы выставили полированные металлические щиты.
— Мик, — приветствовали знакомые ему Пест и Бант. — Хватай мечи.
На смену празднествам пришел долгий упорный труд. В сотый раз Михаил пожалел, что отрекся от роли спасителя. Он бегал, носил и грузил, обливаясь потом. Пальцы ног подозрительно ныли, ломило спину. Запахи разгоряченных тел касались разума легкой мутью. Ближе к полудню объявили короткий перерыв — по лагерю прокатился слух, что Хранители выступят с речью.
От удивления Михаил забыл про усталость. Протолкавшись к обители димпов сквозь быстро собравшуюся толпу, он приготовился внимать. Мгновение статичности разрушил хлопок двери. В дверном проеме появилась Лаони — появилась немного странно, будто ее выпнули наружу.
— Это… — Мистерия качнулась назад, но дверь была уже закрыта. — Вперед.
Громогласный рев потряс мир. Лаони могла не переживать за сказанное, ее бы все равно не услышали, поскольку ханасийцы уловили главное — их призвали к бою.
***
Вечерело. Усталые мужчины и женщины потянулись к озеру — привести себя в порядок, смыть дневную суету и встретить закат обновленным. В их число вошел и Михаил. Сунув голову в воду, он разогнал озерную муть несколькими кивками и распрямился. Фыркнул под легкими прикосновениями ветерка. Рядом довольно заухали.
