Михаил надсадно вдохнул. Звякнули цепи, напоминая о статусе пленника. Хлопнул, выгнулся дугой парус. Плеснула вода, качнулась под ногами солдат палуба. С пенным шелестом река Бликов устремилась навстречу кораблю. Привычные к картине фэры немедля занялись собой. Выискались среди них лекарь, обработавший раны, и повар, наполнивший мир запахами съестного.
Про Михаила вроде как забыли: медицина и еда обошли стороной. Он отнесся с пониманием — любовался видами и вспоминал. Когда-то давно, насколько он и сам не помнил, его перевозили в столичный город Яротты. Вонючий трюм, набитый пленниками, тихая речь Саады, ухмылка Труга — нелегкое плавание. Арена и боль… Михаил с трудом вернулся к реальности. За неимением лучшего, принялся тысячными долями бэрга лечить микротравмы. Иначе боль добьет. Он рассмеялся.
Себен удивленно присел на бухту каната, что валялась неподалеку от клетки. Отставил флягу:
— Тебе смешно?
— Парадокс… — Михаил не мог остановиться, его пробило.
— Не понял.
— Сейчас… Глубокий вдох, теперь выдох. — Я постоянно играю роль заключенного в этом мире. — Он с трудом подавил нервный смешок. — Аномалия какая-то… Я к Вратам, меня обратно.
— У нас говорят: кто создан для плена, потерян для жизни.
Веселье оборвалось столь же резко, как и вспыхнуло. Стремительно мрачнея, Настройщик поморщился: мнительность до добра не доведет. Он сосредоточился на солнечных лучах, что купались в облаках, отвоевывая у теней изумруд листвы, золото древесной коры и водную рябь — серую с голубым. Все относительно…
Плеснула рыба, по воде разошлись круги.
— Ты неплохой боец, — очнулся Себен.
— Будь я неплохим бойцом, мы бы сейчас не разговаривали.
— Справедливо. Но ты отправил в чертоги смерти две трети моего отряда.
— Только две трети, — кивнул Настройщик. — А вот мои родственники…
Он осекся, поймав себя на мысли, что действительно относится к Чету, Лаони и Ору, как к родне.
— Что твои родственники?
— Они профессионалы, Воины с большой буквы и все такое. Считай, тебе повезло.
— Для пленника ты нагл. — Себен коснулся меча. Его лицо по-прежнему оставалось бесстрастным.
Демонстративно тряхнув цепями, Михаил вздрогнул: саднила кожа, натертая металлом.
— Вряд ли что зависит от моего поведения.
— Ты прав. Первый Ведущий Карол не потратит на тебя и секунды.
— Объясни.
— Позволь уточню, я беседую с тобой от скуки. Понял? — Себен мельком глянул на подчиненных. Солдаты занимались своими делами и любопытства предусмотрительно не проявляли.
