— Цепи, — торопливо приказал Себен. Успеть бы ноги унести до того, как лакрийцы опомнятся. Потерять две трети отряда — такое и в страшном сне не привидится.
Звякнул металл, оплетая руки пленника. Грубый рывок, и Михаил поковылял сквозь развороченные палисадники к восточной дороге. Ему бы сесть, отдохнуть, а не глотать сухую пыль, поднятую сапогами. Утихни солнце, родись ливень и ветер. Пустые надежды.
— Ускорить движение! — Себен стиснул рукоять меча. Окраина Лакри скрылась за грядой холмов, и, если через мгновение на зеленых вершинах не появится волна лакрийского гнева, они спасены… — Вроде тихо.
— Да. — Адъюнкта клонило вправо. — К полудню достигнем реки.
— Не забывай о патрулях апохов.
***
Михаил ухватился за прутья клетки, нагретые солнечными лучами. Тряска выводила из себя, как и жара. Ныли раны. Подстегнутые ударом кнута чагары закусили поводья, рванули телегу. Очередной ухаб заставил Настройщика устало выругаться. Дороги Фэлкории оставляли желать лучшего. Неровной змейкой вились они среди природных красот: цветочного луга с правого борта, вспаханного поля с пирамидальными деревьями по периметру и причудливыми каменными столбами, увитыми плющом. Неподалеку черная тень указателя — две покрытые трещинами доски объясняли путникам, где находится Лакри, а где нечто, сокрытое птичьим пометом.
Гладкий серый валун на перекрестке. Кто и когда сидел на нем? Отдыхал, любовался танцем облаков, внимал шорохам и песням. Огненные мухи коснулись тела — раны и боль. Словно издеваясь, по курсу движения серебряной лентой возникла река Бликов. Прохлада воды смотрелась упоительно — окунуться бы в чистую глубину, смыть кровь и усталость…
Поворот направил дорогу вдоль берега. Через несколько минут димп увидел по левую руку причал; три доски, брошенные на сваи, не вызвали особых восторгов. Как и одномачтовый громоздкий корабль, что терся бортом о доски.
— Эй, Ледог! — окликнул часового Себен.
— Здесь. — У сходней нарисовался крепко сбитый бородач. Следом еще пятеро.
— Дрыхнете на посту, сорги?!
— Никак нет, — вытянулся Ледог.
— На корабль, — проигнорировал ответ Ведущий. — И пленника достаньте.
Бесцеремонно, за цепи, Михаила вытащили из телеги. Не устояв на ногах, он рухнул на бок. Его так и подняли на судно — волоком. Удар о кормовую палубу, скрип замка и небо в крупную полоску — новая клетка. Один плюс — не запихнули в трюм, где в столь адскую погоду умереть, что блины лопать, — проще не бывает. Под открытым небом обретался простор, ограниченный лесными зарослями.
