— Я не видел, Фэлкория огромна… Наверное, он отправился к Сейдуккам…
— Врешь! — Себен яростно оскалился. Выхватил меч, прицельно глянул на седую голову деревенского увальня. — Да прольется алый свет…
— Стойте! — Лесса упала, вновь поднялась на ноги… Ей бы только успеть. Она ковыляла к фэрам, плакала, не замечая слез… — Не трогайте!
— Ассет! — крикнул Себен.
— Я, — пискнул солдат.
— Она?
— Н-не уверен… Мужчину видел, ее нет.
— Я знаю, о ком вы. — Лесса склонилась к отцу. Стерла кровь с его губ…
Лазурное небо, шелест листьев и неопределенный рев фэров. Михаил вдохнул полной грудью. Долгая трель птицы, скользнув по нервам, окунула в тишину. Странно, вроде все звуки на месте…
Наступила тишина.
— Где? — холодно спросил Себен.
— Он ушел к Белому Свету. Вчера видела его на северной дороге.
— Именно его?
— А… — Лесса растерялась.
— Восемь братьев мертвы. — Ведущий слегка опустил меч, задумался. — Каждому найти и убить одного. Девку за вранье мне на утеху. Исполнять.
— Фэрам не получить меня, сорг! — вскинулась Лесса. Ей страшно, очень страшно.
— Воля твоя. — Себен достал кинжал. Горло пленницы выглядело чертовски привлекательным, как и тело.
Фэр занес руку для смертельного удара.
Михаил тряхнул головой, сломал маленькую веточку… услышал треск. Хвала небесам, слух в порядке. Но фэрнайты чего-то притихли. Место, где спрятаться, он выбрал отменное — удобное, неброское. Вокруг садовые посадки и дома. Михаил почесал бок; зудела недавняя рана… Решиться и добавить к ней еще парочку…
— Гнить тебе, Вечность, — тихо обратился он к миру.
Оська не успевала. Она хотела, но… Болела разбитая коленка, трава цеплялась за ботинки.
— Стойте, — пискнула она. Голос унес ветер.
Задыхаясь, Оська посетовала на свой маленький рост. Будь она взрослой, ей не пришлось бы так долго бежать.
— Не трогайте!
— Это что за насекомое? — Себен приостановил удар. — Взять!
— Ох! — Лесса рванулась к девочке.
Ее волосы перехватила крепкая рука. Очень близко она увидела твердь дороги, крохотную стоптанную травинку, песочные блестки… Удар.
— Не надо! — Оська достигла подруги и, недолго думая, укусила офицера. Яростный вопль огласил воздух.
— Убить маленькую дрянь! Исполнять, эронские дети!
Пятеро солдат хладнокровно взмахнули мечами и… остановились. Им приказано убить ребенка, не мать.
Элира в безумно рывке укрыла дочь собственным телом. Более она ничего сделать не могла. Неожиданно она вспомнила, как они с Оськой готовили печенье. Измазались в муке, перевернули вверх дном обеденную комнату, а выпечка не удалась. Спасибо Оське, раздала печенье друзьям.
