Усадив Михаила на землю, Дитоо снял с него куртку и рубаху. Затем внимательно осмотрел и промыл раны, наложил целебную мазь, повязки.
— Жить будешь.
— Да?
— Да. В поясном кармане у тебя лежат корни трецеи. Жуй их, это поможет от воспаления.
— Как они выглядят?
— Как хетч. — Достав из пояса Михаила несколько черных стручков, Дитоо коротко сказал: — Они.
Дальнейшее Михаил помнил смутно, тусклыми лишенными цвета обрывками. Ему в руки сунули лопату, и он усердно разгребал грязь. Потом они с Крелом стаскивали в ямы трупы. Бесконечный путь по холмам… Скользкие склоны и путы травяных плетей. Согнутые усталостью солдатские спины и однообразный топот сапог. Ночь.
Принюхавшись к запаху горелой каши, Михаил поморщился и отставил тарелку. Он не хотел рисковать, опасаясь испортить окружающим аппетит. Хотя, вид солдат, молчаливо поглощавших ужин, действовал на него не менее угнетающе. Отмахнувшись от вопросительных взглядов, он бесцельно побрел в изменчивый сумрак, сотканный огнями костров
— Я к бабенке, значится, наклоняюсь — всё чин-чином, а сам думаю про лошадь, что мне давеча предложили… Ну и вырвалось у меня…
— С тех пор у тебя не достает глаза, да? — Грянул смех.
Михаил поспешил скрыться в тени. Не успел он сделать и пары шагов, как столкнулся с годоком. Оглядев человека, птице-лев издал легкий смешок.
— Обещанный, по кружечке?
— Э…
У годокских костров их встретили с удивлением, но без лишних вопросов.
— Привет, — буркнул Михаил.
Пока он устраивался, никто не проронил ни слова. По родовому укладу годоков знакомство не терпело суеты. В руке у Михаила точно по волшебству возникла вместительная фляга. Не позволяя себе задуматься о происходящем, он приложился к горлышку и удивленно кашлянул. По консистенции напиток напоминал самогон.
— Забористая штука… — Сосед Михаила довольно засопел.
— Угу.
Обещанный закрыл глаза и сделал второй глоток.
***
— …я хватаю его за-а голову — и хрясь вверх…
— Коршуны вы мои … — Михаил пьяно качнулся и попытался хлопнуть ближайшего годока по лапе. — С точки зрения… аэродми… ди…
Промахнувшись с хлопком, Обещанный рухнул на землю.
— Да ты расклеился чуток. — Годок поднял его и усадил на место. — А она такая симпатичная… надкрылья се-еребристые…
— Ща, говорю, отпущу… И отпустил, небось все еще летает…
— Еще по сто? — Не дожидаясь ответа, Михаил отхлебнул из фляги. — Где я? А я скажу… та-а-ам, где надо… В самом эпир… эрице… эпицентре…
— И она, вижу, не прочь…
— Орлы… — Михаил сделал попытку встать. — За нас!
