– Вон! – прохрипел он. – Вон отсюда! Ты посмел приплести Договор ради шутовского предложения? Убирайся к дьяволу! Анну завтра же отправлю в монастырь, ты её никогда не увидишь. Эй, Йенс!
Эберлер вновь потянулся за колокольчиком, но Шлегель перехватил звонок.
– Не волнуйтесь, господин Эберлер, – сказал он холодно и оттолкнул старика назад в кресло. – Не торопитесь, дядюшка.
– По какому праву… – начал гроссмейстер цеха, но Гуго не дал ему говорить.
– Сидите спокойно и слушайте, – сказал капитан каменным голосом. – Йоханн фон Веннинген требует, чтобы Анна Магдалена Эберлер приложила к Договору свою подпись.
– Что за…
– Молчите! Тайна василиска вот-вот будет раскрыта. Его преосвященство многое узнал и многого достиг. Епископ не стал открывать все секреты, но для вас сделал исключение. В свитке Абделятифа Эль-Фузи записано следующее…
Гуго сосредоточился, вспоминая, и заговорил, отбивая такт носком кожаного сапога:
– Страшен и гадок змеиный король, ужас полуночной тени, смрадом своим он наполнит воды и воздух вокруг. Но ежели волос златой девственность спрячет под медью и перед чудищем гадким встанет младая душа, страх одолев и желая, чтоб чистота победила, сломлен, раздавлен и нем застынет пред нею урод. Камнем простым обернувшись, вечно пребудет у края тихо журчащего счастья силы лишённая тварь, славой бессмертной покрыв нежности юной стремленья…
– Тринадцать лет фон Веннинген морочит нам голову древними стишками, – сказал Эберлер брезгливо. – Тринадцать лет мы ждём, живём, трудимся, стареем… Что изменилось с тех пор? Василиск так и остался глупой сказкой… А теперь епископу зачем-то понадобилась Анна.
– Вы не поняли, господин Эберлер, – поправил старика Гуго. – Анна понадобилась не его преосвященству, а мне. Близок тот час, когда мы получим желанное. И я хочу, чтобы моё счастье разделила любимая девушка.
– Стало быть, она не имеет к нам отношения? – подался вперёд Эберлер. – Возьмите любую другую девчонку! Разве мало их в округе?
– Девчонок-то много, – вздохнул Шлегель. – Чистых душ среди них нет…
– Не получите вы мою племянницу, – угрюмо сказал глава цеха. – Передай фон Веннингену, что я не согласен. И сделай одолжение, уходи. На днях Анна Магдалена отправится в монастырь. Там её никто не посмеет тронуть. Ни обезумевший епископ, ни скользкий капитан гвардии…
Гуго Шлегель прищурился:
– Не согласны, вот как? Великолепно. Анна окажется в монастыре, а вы – в застенке. Или вы думаете, что его преосвященству ничего не известно о цюрихских делах? Сколько сделок вы заключили, сколько товару поставлено, а где подати? Где церковная десятина? Неужели вы думаете, что гильдии вас по плечу похлопают, когда узнают, сколько золота утекло в подвалы гроссмейстера цеха домовладельцев?
