Вождь, провозгласивший, как известно, тезис — «Кадры решают все!», не мог не понимать прямой связи репрессий и низкой подготовки командно-начальствующего состава. Но и признать, что своими руками и руками своих присных погубил цвет армии, тоже не мог. На совещании начальствующего состава, созванном ЦК в апреле 1940 г. специально для обсуждения опыта боевых действий против Финляндии, внимающим ему он бросил «кость», объяснив, что нашему командному составу «помешали, по-моему, культ традиции и опыта Гражданской войны». Он призвал «расклевать культ преклонения перед опытом Гражданской войны», преодолеть засилье ее участников, «которые не могут дать ходу молодым кадрам».
А ведь никакого «засилья» уже и в помине не было, подавляющая часть кадров навсегда перешла в «ведомство Наркомвнудела без занятия определенных должностей». Это понимал и Ворошилов, при всей своей податливости не желавший в одиночку отдуваться за неутешительные результаты «зимней войны» и за плачевное состояние армии.
Как вспоминал Хрущев, однажды, когда диктатор обрушился на Ворошилова с обвинениями, «тот тоже вскипел, покраснел, поднялся и в ответ на критику Сталина бросил ему обвинение: «Ты виноват в этом. Ты истребил военные кадры». Сталин тоже ответил. Тогда Ворошилов схватил тарелку, на которой лежал отварной поросенок, и ударил ею об стол».
В период репрессий, а затем и вследствие войны с Финляндией Ворошилов, судя по всему, утратил и тот небольшой авторитет, которым пользовался. Адмирал Н.Г. Кузнецов вспоминал: «Со временем убедился, что Сталин не только не считался с Ворошиловым, но и держал его в страхе, и последний, видимо, побаивался за свою судьбу…
В небольшом влиянии Ворошилова на деле уже в тот период (конец 1930-х гг. — Ю.Р.) я убедился потом окончательно. Как-то в 1940 году, докладывая флотские вопросы, я сослался на его мнение, думая, что это мне поможет. Тогда Сталин встал и сердито одернул меня: «Что понимает Ворошилов в делах флота? Он понимает только, что корабли идут полным ходом и песок летит из-под винтов»[70].
С низким авторитетом наркома обороны Кузнецов связывал факт создания в декабре 1937 г. самостоятельного НК ВМФ, когда приступили к созданию «большого» флота. А ведь более 12 лет, с 1925 г., Климент Ефремович, как нарком, руководил не только армией, но и флотом.
В мае 1940 г. он этот пост все-таки утратил. Но милые бранятся — только тешатся. Освобожденный от руководства Наркоматом обороны Ворошилов остался председателем Главного военного совета, а вскоре стал заместителем главы правительства. Наказали, ничего не скажешь.
