Серьезное внимание этой среде уделяют официальные представительства капиталистических государств в СССР. Заметную активность, в частности, проявляют посольства США, Италии, ФРГ, Канады. Их сотрудники стремятся иметь контакты среди так называемых „русистов“ с целью получения интересующей информации и выявления лиц, которых можно было бы использовать во враждебной деятельности.
Согласно документальным данным, противник рассматривает этих лиц как силу, способную оживить антиобщественную деятельность в Советском Союзе на новой основе. Подчеркивается при этом, что указанная деятельность имеет место в иной, более важной среде, нежели потерпевшие разгром и дискредитировавшие себя в глазах общественного мнения так называемые „правозащитники“.
Изучение обстановки среди „русистов“ показывает, что круг их сторонников расширяется и, несмотря на неоднородность, обретает организованную форму.
Опасность прежде всего состоит в том, что „русизмом“, то есть демагогией о необходимости борьбы за сохранение русской культуры, памятников старины, за „спасение русской нации“, прикрывают свою подрывную деятельность откровенные враги советского строя.
В связи с изложенным представляется необходимость пресечь указанные вражеские проявления…» [2.31.СС.108–109].
КГБ СССР не допускал патриотов в правящие круги элиты потому, что давно был запачкан во всех неблаговидных делах советского периода. Он давил мысль не столько либеральную, прозападную, сколько «свою», русскую.
Но в государстве были не только люди, которых можно было безнаказанно подавлять, т. е. пресловутые «низы». К правящим же кругам у «чекистов» было совсем иное отношение.
До 1953 г. отношения спецслужб и управленческой элиты складывались непросто: первые присматривали за вторыми, и информация о последних монопольно доводилась до Сталина: «Обслуга не умела написать своего имени <…>, но ни на миг верхние, богатые, властные, всесильные жильцы не забывали, кто набирает обслугу, кто платит ей деньги, какая беспощадная сила, обозначаемая в русской истории тремя или четырьмя буквами, владеет душами всех этих улыбчивых официанток, ласковых нянек, это была особенность коммунистической роскоши — она имеет пределы, и, выйдя внезапно в переднюю, можно было застать одного из гостей за обшариванием карманов, услышать: „Спокойно. Я на работе“ — и, кто бы ты ни был, ты поворачивался и уходил…» [2.32.С.14]; «Органы НКВД имели решающее слово при любых выдвижениях или передвижках партийных, государственных и хозяйственных кадров, и они всегда согласовывались с НКВД». Цит. по: [58.С.63,прим.].
