— Боже, я не хочу умирать, — жалобно произносит спецназовец.
Вот это выдержка…
Весь этот бардак, в очередной раз ненадолго отвлёкший внимание «профессиональных» спецназовцев, позволяет вампиру со скоростью света преодолеть несколько метров, отделяющих нас от солдат, после чего вынимает пистолет и начинает методично отстреливать бойцов. Затем он снова включает режим «Флэша» и резко перемещается к следующей жертве, стреляя прямо в упор.
Что-то мне это напоминает…
Не теряя времени даром, и не распыляясь на лишние вопросы о том, как вампир это делает, я снова активирую способность. Пять секунд — и вот я вселяюсь в одного из бойцов спецотряда. Я верчу головой, пытаясь оценить обстановку, но замечаю лишь слабый силуэт кровопийцы, проносящийся мимо.
— Маэл! — кричу я, поднимая руку вверх. — Я свой! Не убивай!
Маэл прерывается. Проходит полсекунды прежде, чем я чувствую, как меня обдаёт сильным потоком воздуха. Фигура знакомого вампира замирает рядом.
— Что, получилось-таки использовать способность? — говорит он, внимательно глядя на меня своими красными глазами. Да-да, я не шучу. Теперь его глаза прямо-таки горят огнём. — Ни хрена не можете сделать сами. Грёбаные новички, — недовольно выпаливает он, затем снова исчезает.
Я поднимаю автомат, пытаясь сделать вид, будто целюсь в вампира, но на самом деле лишь выискиваю подходящую жертву. Что значит подходящую? Это значит, что я не хочу никого убивать. Да, тогда на складе я стрелял в вампиров, ещё не зная, что они вампиры. Но тогда это было под давлением адреналина. Тогда я не задумывался о том, что убиваю живых людей, у которых могут быть семьи, дети… Но сейчас… Почему я решил задуматься об этом сейчас?
Знаешь, что такое подходящая жертва? Это жертва, глаза которой ты не видишь. Потому что потом эти глаза будут сниться тебе страшнейших кошмарах. Но ведь и в спину стрелять тоже нельзя. Это несправедливо. И что остаётся тогда? Остаётся просто ждать, пока озверевший вампир не прикончит всех сам…
Через минуту в живых не остаётся никто. Вампир замирает на месте, недовольно глядя на меня.
— Ты что, издеваешься?
Опуская автомат, я мотаю головой.
— Я не смог.
— Слабак, — кидает кровосос напоследок, после чего целится и делает контрольный выстрел, убивая последнего солдата отряда — меня.
В голову тут же бьёт пронзительная боль. Я возвращаюсь обратно, и сразу падаю на колени. Второй выстрел за час — не самое приятное ощущение, которое можно пережить. Хотя стоит отдать должное самому себе — совсем недавно мне было страшно биться головой о стену, а теперь вот могу пережить целых два выстрела.
