– О, конечно, нет, – соврал Дик, решив не давать ей никаких шансов на триумф. – Ты ведешь это дело, а я выполняю поручения.
– Я так не думаю, – ответила миссис Трембли саркастичным тоном. – Тебе нравится быть первым во всем, Дики, и я уверена, про себя ты решил, что я удивительно глупа.
– Ну, сперва я подумал, что ты повела себя глупо, – признался Лоусон, пожав плечами, – но решил, что у тебя на то были свои причины, и вот я… я здесь.
– Да. И я, – отозвалась Джозевина, не совсем поняв его слова. – Не считаешь ли ты, что я хорошо выгляжу сегодня, где твои комплименты?
– Джоззи, дорогая, ты выглядишь, как богиня, и если бы я не любил Одри, я бы, несомненно, попросил тебя выйти за меня замуж.
– И я бы, несомненно, отказала тебе. Ты всегда был таким самонадеянным, Дики. Что ж, теперь пошли.
– Куда? – Лоусон встал между своей подругой и дверью.
– Туда, куда я веду тебя.
– А конкретнее?
– Ты все узнаешь, когда мы туда доберемся.
Лоусон нахмурился и остался стоять на месте, не пропуская миссис Трембли на улицу, даже после того, как она напомнила ему, что их ждет такси и что каждая минута – это большие деньги.
– Такси подождет, – резко сказал Дик. – Так почему ты держишь все в тайне?
– Я веду расследование.
– Это чертовски неприятно.
– Слушай, Ричард Максвелл Джордж Генри Лоусон, ты должен дать мне довести это дело до конца. Только так все получится. И не ругайся в присутствии леди, ты, негодяй.
– Я не ругался.
– Ты сказал «чертовски».
– И это ты называешь ругательством? Вообще-то я мог бы…
– Я уверена, что мог бы, – поспешно перебила миссис Трембли своего друга. – Дики, не будь таким занудой, я знаю, что я делаю.
– Ты знаешь, и я тоже хочу это знать.
– Какой ты утомительный! – Джоззи снова села на стул. – Я устраивала эту встречу последние семь дней.
– Почему ты не написала мне?
– Какой смысл переводить бумагу, если мне нечего сообщить?
– А сейчас тебе есть, что рассказать мне?
– Ты все узнаешь, когда я привезу тебе туда, куда собиралась, – загадочным тоном пообещала Трембли. – Но одно я могу сказать тебе, Дики: я следила за тем подозрительным типом – Рендольфом.
– Что? – эта новость еще сильнее разожгла любопытство Лоусона. – Думаешь, он что-то знает?
– Я уверена в этом. Разве Боллард не говорил о нем?
– Только то, что я написал в письме.
Джозефина задумалась.
– Та ссора между Одри и ее мачехой была из-за возможной свадьбы с Рендольфом, – пробормотала она.
– Здесь не о чем думать, – холодно вставил Дик. – Одри будет моей женой».
