Табардин. Ну, а теперь скажи, что с тобой.
Даша(стремительно отходит. Разговор в фонаре). Нужно, чтобы муж побил. По-твоему, ’
Табардин. Я тебя не видал такой никогда.
Даша. Гнусная?
Табардин. Страшная.
Даша. Хочешь вишен? Ешь.
Табардин. Это ты здесь сидела, ела вишни?
Даша. Да.
Табардин. Сколько косточек.
Даша. Здесь очень прохладно.
Табардин. Хорошо лежать и читать.
Даша. А я все думаю…
Табардин(быстро). О чем?
Даша. Нет, я говорю, что раскрою книгу. Сама лежу и думаю.
Табардин. Да, понимаю.
Даша. Мы хотим перенести сюда твой стол и книги. Будешь работать.
Табардин. Ты говорила Семену?
Даша. Что?
Табардин. Обо всем.
Даша. Нет. Не хочу.
Табардин. Скажи все-таки. Нужно, чтобы ты поговорила с ним откровенно. Он человек не глупый. Поймет, успокоит тебя, может быть, ты поедешь… в Кисловодск.
Даша(резко). Действительно, не догадалась. Чего проще. Сегодня же поговорю с мужем. Он тоже горой стоит за Кисловодск.
Табардин. Даша.
Из-за простого настроения нельзя делать человека несчастным. Семен к тебе очень добр. Вообще он милый, душевный парень. Жили с ним семь лет, и вдруг разрыв. (Смеясь.) Запрети ему носить подтяжки.
Даша(гневно). А ты запрети своей жене быть пошлой. Ты стал примерным и добродетельным—это новость.
Табардин. Если я сделал ошибку, то моя жена в этом не виновата. Любу переделать нельзя. И почему другие должны страдать из-за моих желаний, — не знаю. Мало ли чего я хочу.
Даша. Смиренный какой. Тебе бы в монастырь. Табардин. Мне, Даша, трудно с тобой говорить. У тебя такие глаза, что вот-вот произойдет катастрофа. С эдакими глазами ты всегда будешь права.
Даша. Ты что-то путаешь, путаешь, Никита… Соскучился по Любочке, сознайся прямо…
Слышишь? Иди.
Табардин. Не нужно бы мне приезжать, вот что…
Даша. Испугался катастрофы. Спасибо, что надоумил. Иди же, она тебя ждет.
Табардин. Да, это действительно ее голос. (Медленно уходит.)
Даша(одна. Некоторое время стоит неподвижно, подходит к чемодану Табардина, открывает его, вынимает карточку, рассматривает со злобной усмешкой). Люба… Любочка… Любовь… (Разрывает карточку и бросает ее в чемодан. Затем вынимает оттуда коробочку с папиросами, закуривает. Берет зонт, идет к выходу, вернулась, швыряет зонтик на пол, ложится в качалку.)
Алпатов. Ты видела его, видела?
Даша. Видала.
Алпатов. Ну, мы с ним поспорим.
Даша. Отец, увези меня в деревню.
Алпатов. Ах, как я был бы рад. А что, вспомнилось детство? Но, видишь ли, я сам без копейки «Я вот чего боюсь — Никита Алексеевич не религиозен, как ты думаешь? Что-то в нем есть такое, чего не могу понять.
