– К черту мою самооценку! – прорычал Кремер. – Почему бы вам не послать штату Нью-Йорк счет за совершение казни убийцы в вашей оранжерее? Это единственное, что вы упустили. А почему бы и нет?
– Стоит попробовать, вдруг получится? – хмыкнул Вулф. – Скажу вам в частном порядке, мистер Кремер, что есть несколько причин, по которым было бы крайне нежелательно доводить это дело до судебного разбирательства. Первая: осудить мистера Дилла было бы весьма трудно. Это удалось бы, только если бы нашелся достаточно хороший прецедент. Вторая: всплыла бы история с тростью мистера Хьюитта, а я обязался предотвратить это. Третья: Арчи оказался бы в неловком положении. Ведь это он нажал на спусковой крючок и застрелил человека. Четвертая: мисс Лэшер покончила бы с собой или попыталась бы сделать это. Она не особенно умна, но упряма как дьявол. Она вбила себе в голову, что не должна рассказывать об увиденном в коридоре, где она пряталась, так как иначе ей придется давать показания в суде, а тогда всем станет известно о ее отношениях с Гарри Гулдом и ее семья будет обесчещена.
– О них в любом случае стало бы известно.
– Разумеется, коль скоро за нее взялись вы. Когда Арчи привел ее в пересадочную и там сидели вы, она уже была конченый человек. И вот в чем прелесть: мистер Дилл сознавал, как близка она к тому, чтобы сломаться, и это вкупе с перспективой встречи с владельцем гаража сломало его самого. Ситуация была щекотливая. Существовал риск, среди многих других, что в любую минуту, пока я рассказывал свою историю, мисс Лэшер сорвется и заявит, что это Дилл, а не Хьюитт положил трость у двери, и тем самым все испортит.
– Но разве эта трость – не Хьюитта?
– Хьюитта. И этот факт, как я уже говорил, не подлежит разглашению.
– Как же она оказалась у Дилла?
– Понятия не имею. Хьюитт, вероятно, оставил ее где-то, а Дилл, без сомнения, следил за ним и решил воспользоваться случаем. Кстати, не подлежит огласке и причастность к делу мисс Лэшер. Вы обещали это, не забудьте. Я обязан ей всем ходом расследования. Если бы в числе прочих вещей мистера Гулда она не упаковала бы в свой чемодан счет из гаража, я оказался бы в тупике.
– И еще одно, – вставил я. – Публичное разглашение тех маленьких неприятностей, которые приключились с отцом мисс Трейси, не даст вам прибавки к жалованью.
– Ничто в этом мире не даст мне прибавки к жалованью! – с чувством сказал Кремер. – А что касается отца мисс Трейси… – Он махнул рукой.
