Вулф нахмурился:
– Отведите ее в оранжерею, доктор, и покажите ей орхидеи. Три пролета наверх. Да прихватите с собой этого раненого и подлатайте его. Фриц принесет все необходимое. Йод советую сначала понюхать.
В шесть часов вечера я сидел за своим столом. В кабинете царили тишина и покой. Вулф все обстряпал в лучшем виде. Кремер вломился как лев – с отрядом полицейских и ордером, а удалился как ягненок – с ворохом показаний, признаний, с убийцей и апоплексией. И да не осудят меня все, кто любит Кремера, как люблю его я, но, услышав грохот лифта, спускающего Вулфа из оранжереи, я вдруг так увлекся своей писаниной, что даже не поднял головы. Я был намерен не замечать его присутствия. Решение предложить Мариэлле остаться он мотивировал тем, что при сложившихся обстоятельствах ей нет никакой возможности вернуться в Ривердейл, а больше податься ей некуда. Пф!
Однако мне так и не удалось сразить его своим ледяным презрением, ибо, выйдя из лифта, они направились прямиком на кухню. Я остался верен письменному столу. Время шло, я злился, и работа не клеилась. Около семи в дверь позвонили. Я пошел открывать и обнаружил на крыльце доктора Брейди. Он сказал, что приглашен, и я проводил его на кухню.
Там было тепло, светло и витали аппетитные запахи. Фриц нарезал ломтиками спелый ананас. Вулф сидел на стуле возле окна, дегустируя содержимое дымящейся кастрюльки. Мариэлла, скрестив ножки, пристроилась на краешке длинного стола и потягивала мятный джулеп. Она приветственно помахала Брейди свободной рукой. Он замер и теперь, мигая, смотрел на нее, на Вулфа, на Фрица и вновь на нее.
– Что ж, – наконец выдавил он, – я рад, что у вас всех такое праздничное настроение. В теперешней ситуации…
– Вздор! – оборвал его Вулф. – Тут нет ничего праздничного. Мы готовим пищу. А мисс Тиммс нашла занятие получше. Вам что, необходимы истерики? У нас состоялась дискуссия относительно приготовления «ложечного хлеба»[16], и сейчас в духовке две партии: замешенная на двух яйцах и на трех, на молоке комнатной температуры и на кипящем. Мисс Тиммс предлагает вам джулеп, берите. Арчи, джулеп?
Брейди взял у нее джулеп, осторожно поставил его на стол, даже не попробовав, обнял ее и прижал к себе. Она не вырывалась и не царапалась. Вулф, притворившись, что ничего не замечает, мирно снимал очередную пробу с кастрюльки. Фриц начал обрезать ломтики ананаса.
– Кажется, мне надо взда-ах-нуть, – судорожно произнесла Мариэлла.
