– Мне нужен доктор Фредерик М. Катлер, – сказал я. – Позвоните ему, пожалуйста.
– Представьтесь.
– Передайте, что частный детектив Гудвин хочет задать ему важный вопрос о пациентке, которую он осматривал сорок минут назад.
Я надеялся, что мой план сработает. Согласие врача принять меня уже будет определенным успехом. Оттого-то сердце мое учащенно забилось, когда консьерж, повесив трубку, проводил меня к лифту, велев доставить к квартире 12С.
В квартиру я был впущен тем самым мужчиной, который вышел из дома Уиттенов с черным саквояжем в руке. Теперь, вблизи, мне удалось рассмотреть его получше. Я приметил седину в волосах, нетерпеливые серо-голубые глаза, широкий рот и загнутые вниз уголки полных губ. За спиной доктора я узрел просторную комнату, в которой за карточными столиками сидели мужчины и женщины.
– Прошу за мной, – сурово произнесла моя жертва и двинулась вперед.
Проследовав по коридору, Катлер открыл дверь, и мы оказались в небольшой комнате, стены которой были заставлены книжными шкафами. Кроме того, в ней стояли три кресла, диван и письменный стол, занимавшие практически все свободное пространство.
Закрыв дверь, он повернулся ко мне и осведомился еще более резко:
– Чего вам?
Бедолага не понимал, что я уже получил половину того, чего хотел. Впрочем, избежать моей ловушки мог только большой хитрец.
– Меня зовут Арчи Гудвин. Я работаю на Ниро Вулфа.
– Кто вы такой, мне ясно. Чего вам надо?
– Мне поручили встретиться с миссис Уиттен. Паркуясь, я увидел, как вы выходите из ее дома. Человек вы достаточно известный. Поэтому я вас сразу узнал, – решил я немного польстить врачу. – Я наведался в особняк. Мне разрешили подняться наверх, в спальню миссис Уиттен, и немного потолковать с ней. И она, и ее сын сказали, что у нее пошаливает сердце. Но как такое может быть? Всем известно, что она в прекрасной форме и никогда ни на что не жаловалась. В своем возрасте она играет в теннис и спокойно поднимается к себе в спальню по лестнице. Все знакомые восхищаются ее крепким здоровьем. Но помилуйте, когда я увидел ее лежащей в постели, она была бледна как смерть. Краше в гроб кладут! А эти глубокие протяжные вдохи! Я, конечно же, не врач, однако, насколько мне известно, эти два симптома – я говорю о тяжелом дыхании и мертвенно-бледном цвете кожи – обычно свидетельствуют о серьезной кровопотере. Речь идет о пинте крови – не меньше. У нее ведь не кровоизлияние в сердце?
У Катлера заиграли желваки.
