В соответствии с планом мы сняли облепленные снегом пальто и бросили их на пол. За ними последовали шляпы. Только потом я обнаружил, что Вулф решил оставить себе трость, видимо, для того, чтобы дубасить ею тех, кто станет кричать или попытается добраться до телефона. Я двинулся первым, за мной шел Вулф, а замыкал процессию Пензер. Мы миновали холодный отсек, в котором было на удивление жарко. Пробираться по проходу между грядками оказалось на редкость непросто. Там я сделал очередное открытие: если в снежную ночь в оранжерее выключен весь свет, то стекло кажется совершенно черным.
Не повредив ни одного растения, мы прошли в теплый отсек, в котором было еще жарче, и очутились в среднем. В тот самый момент, когда, по моим оценкам, мы находились примерно в центре помещения, я сбавил скорость. Теперь я останавливался каждые несколько футов, ощупывая выступ слева. Вскоре я почувствовал под своими пальцами занавеску и, взяв Вулфа за руку, помог ему нащупать ее. Общими усилиями мы закинули занавеску наверх, и Сол забрался в нишу – туда, где убийца спрятал тело Дини Лауэр. Я не видел Пензера, поэтому пошарил руками, желая убедиться, что он там, и только после этого вновь опустил занавеску. Затем мы с Вулфом выбрались на открытую площадку за скамейками.
К этому моменту мы уже знали, что в окутанной тьмой оранжерее нет ни единой живой души, а потому вполне можно общаться шепотом. Но мы молчали – говорить было нечего. Я вытащил пистолет из наплечной кобуры, сунул его в боковой карман и направился к двери, ведущей в гостиную. Вулф шел за мной по пятам. Дверь была хорошо пригнана, но все же внизу имелась тоненькая щелочка, сквозь которую в оранжерею проникал свет.
И вот теперь нам предстояло получить ответ на самый главный вопрос: заперта ли дверь со стороны дома? Из-за толстой двери доносились звуки голосов, и это обнадеживало. Крепко взявшись за ручку, я стал медленно, со скоростью минутной стрелки, ее поворачивать. Когда она дошла до упора, я осторожно нажал на дверь. Она легко поддалась. Ее оставили незапертой.
– Путь свободен, – прошептал я Вулфу и, резко распахнув дверь, шагнул в гостиную.
Одного взгляда оказалось вполне достаточно, чтобы понять: нам крупно повезло. Первая удача заключалась в том, что мы накрыли в гостиной всех троих: Джозефа Дж., его дочь и сына. Второй нашей удачей можно считать то, как они отреагировали, увидев оружие у меня в руке. Согласитесь, что хотя бы один из них запросто мог закричать, однако Питкэрны лишь ошеломленно молчали. Диспозиция была такая. Сибил сидела на диване, откинувшись на подушки и сжимая в руках высокий бокал. Доналд расположился рядом в кресле и тоже что-то пил. Отец семейства стоял. Он единственный из всех троих пошевелился, когда мы вошли, повернув голову на звук открывающейся двери.
