ГВИНН ФЕРРИС, по уверениям Розы, была настоящей стервой. Прирожденная мастерица обольщать и обещать, она попыталась применить этот навык к Муру, была сбита с толку и неожиданно для себя самой распрощалась с карьерой обольстительницы и раздатчицы обещаний, временно во всяком случае. Несмотря на то что они с Розой были почти сверстницами (двадцать с чем-то), Гвинн до сих пор, вот уже почти два года, прозябала в должности стенографистки на подхвате.
БЕНДЖАМИН ФРЕНКЕЛЬ, серьезная и страстная натура в чине заместителя начальника секции, занимал, по общему мнению, почетное третье место в борьбе за звание лучшего диктовальщика писем во всем отделе. Гвинн Феррис обольщала его и обещала, пока совсем не вскружила бедняге голову. Следовательно, Уолдо Мура он ненавидел со всеми присущими ему серьезностью и страстью или даже еще сильнее.
ХЕСТЕР ЛИВСИ – притворщица, дурочка и мерзавка, каких поискать. Мур крутил ею как хотел, ничуть не собираясь сковывать себя узами брака. Он вообще ни на ком не собирался жениться, но Хестер была слишком глупа, чтобы это понять. На какое-то время она и впрямь возомнила Мура своей собственностью, но, узнав, что он по-прежнему проводит время с Розой, не говоря уже об остальных, прямо с цепи сорвалась, у нее поехала крыша, и она не очухалась по сию пору.
САМНЕР ХОФФ выделялся из общего ряда, будучи инженером-строителем и техническим консультантом всего отдела фондов. Он также являлся героем или, смотря на чьей вы стороне, антигероем самого драматичного эпизода саги об Уолдо Муре.
Как-то в октябре, как раз перед окончанием рабочего дня, на самом краю большого зала, у входа в кабинет Дикерсона, он мощным ударом в челюсть отправил Мура на колени девицы за соседним столом, попутно испортив письмо, которое та печатала. Как раз перед тем, как нанести свой эффектный удар, он дал понять, что взбешен контролерским отзывом Мура на надиктованное им, Самнером Хоффом, письмо.
Впрочем, по уверению Розы, то был лишь предлог, а на самом деле Хоффа взбесило завоевание Муром сердца Хестер Ливси. Дело в том, что Самнер Хофф уже больше года ухлестывал за ней, в самом хорошем смысле слова.
Я начинал понимать, почему Пайна так раздражали возникавшие вокруг Мура пересуды.
Без малого два часа Роза рассказывала, отвлекаясь только на стейк с разнообразным гарниром, еще на одну бутылку вина, а затем на десерт под кофе и бренди. Когда рассказ подошел к концу, я набрал целую бочку интересных деталей, хотя по большому счету не услышал ничего нового.
