Долли Харритон ахнула. Послышались и другие возгласы.
– Мне теперь сниться будет этот Бэйрд Арчер, – пробубнила Нина Перлман.
– Мне уже снится, – заверил я. – Сами видите, для сыщика здесь полное раздолье. Я не стану рассказывать, что предпринимает полиция, поскольку вы наверняка с ними достаточно пообщались в последние два дня, но вот какова наша точка зрения, которой мы и будем придерживаться, если не случится что-нибудь, доказывающее, что мы не правы. Мы уверены: Джоан Уэллман убили из-за того, что она прочитала рукопись романа. Мы также уверены: Рейчел Абрамс убили из-за того, что она перепечатала рукопись. Естественно, мы хотим добраться до Бэйрда Арчера и хотим разыскать рукопись. Если не найдем ни Арчера, ни рукописи, то нам крышка. Есть предложения?
– О господи! – вздохнула Сью Дондеро.
– А вы найдите копию романа, – предложила Порция Лисс.
Кругом захихикали.
– Послушайте, – словно повинуясь внезапному порыву, сказал я, – с вашего позволения, я хочу кое-что сделать. Сейчас наверху мистера Вулфа дожидаются двое, которые имеют отношение к этому делу. Мне кажется, стоит попросить их спуститься и рассказать вам, что они знают. – Я нажал ногой кнопку на полу. – Если вы не переутомились, конечно.
– Кто они такие? – пожелала узнать миссис Адамс.
– Отец Джоан Уэллман и мать Рейчел Абрамс.
– Не самая веселая пара, – заметила Долли Харритон.
– Вы правы. К помощи сыщиков обычно прибегают те, кому не до смеха.
– Я хочу посмотреть на них, – громко провозгласила Хелен Трой. – Такова уж человеческая сущность.
Вошел Фриц, и я обратился к нему:
– Фриц, где миссис Абрамс и мистер Уэллман? В Южной комнате?
– Да, сэр.
– Будь добр, попроси их оказать нам любезность и спуститься сюда.
– Хорошо, сэр.
Он удалился. Я поинтересовался, не пересохло ли у кого в горле, и получил три заказа.
Бланш Дьюк едва не испортила всю обедню.
Десять пар глаз так и впились в Уэллмана и миссис Абрамс, когда они в сопровождении Фрица вошли в столовую. Правда, в двух или трех случаях изображение, должно быть, вышло недостаточно четким. Я встал, представил всех и провел вновь пришедших к приготовленным для них стульям, которые поставил с обеих сторон от себя. Миссис Абрамс, в платье из черного шелка, возможно искусственного, казалась испуганной и напряженной, но держалась с достоинством. Уэллман, все в том же сером костюме либо в его двойнике, безуспешно пытался смотреть сразу на всех. Сидел он прямо, словно аршин проглотил, на краешке стула. Я открыл было рот, чтобы заговорить, но Бланш опередила меня:
