– Я рад, что вы не изменяете вермуту с содовой, – добавил я. – Девушка с такой внешностью имеет обязательства перед обществом. Продолжайте в том же духе.
– Не перед обществом, – возразила она. – Перед правописанием. После виски или джина у меня наутро голова раскалывается и буквы скачут перед глазами. Представьте сами: вместо «темная личность» я умудрилась написать «томное личико»!
– Какой ужас! – Я всплеснул руками. – Должно быть, вы при этом смотрели на Нину Перлман.
Воздав должное супу, они в один присест расправились с пирожками по рецепту Мондора. Что касается светской беседы и развлечения гостей, то они прекрасно обходились без меня, правда пару раз пришлось ввернуть несколько словечек. Я порадовался, что Вулф удрал и избежал душевной травмы, которую неизбежно получил бы, увидев, как все, за исключением Элинор Грубер и Хелен Трой, вяло ковыряются в своих тарелках с одним из коронных блюд Фрица из утят. Бедняги уже наелись. Я понаблюдал за ними и понял: если не принять срочных мер, дело может закончиться плохо. Я возвысил голос, стараясь привлечь внимание:
– Дорогие дамы! Я хочу с вами посоветоваться. У нас…
– Речь, речь! – пропищала Клэр Бэркхардт.
– Это она и есть, дуреха! – пояснил чей-то голос.
– Оле, оле, – пролепетала Хелен Трой.
– У нас демократия, – сказал я. – Насильно запихивать в вас ничего не будут, даже приготовленный Фрицем салат. Как ваш хозяин и отнюдь не тайный воздыхатель, я хочу, чтобы вы получили удовольствие от нашего вечера и, уходя, говорили: «Арчи Гудвин – парень что надо, на него можно положиться. Мы были полностью в его власти, а он дал нам возможность сказать „да“ или „нет“».
– Да! – выкрикнула Бланш Дьюк.
– Благодарю вас. – Я учтиво наклонил голову. – Я хотел спросить, кто из вас хочет отведать салата? Если хотите, то Фриц будет счастлив обслужить вас. Если нет… Итак, да или нет?
Я насчитал шесть или семь «нет».
– Вы по-прежнему согласны, мисс Дьюк?
– Что вы, конечно нет. Я не знала, что вы имеете в виду салат.
– Что ж, значит, салату не повезло. А вот по поводу миндального парфе мы голосовать не будем. Вы хотя бы попробуйте. – Я повернулся к Фрицу, стоявшему чуть сзади. – Извини, старина, так уж вышло.
– Да, сэр.
Он принялся собирать тарелки с нетронутыми утятами. Я не стал выражать ему сочувствия, поскольку предупреждал его. У меня было куда больше возможностей, чем у него, познакомиться с гастрономическими вкусами американок. Вот в обществе гурманов это блюдо, бесспорно, стало бы сенсацией.
