Вулф откинулся назад, положив руки на подлокотники кресла, глубоко втянул в себя воздух и тут же шумно выдохнул.
– Джентльмены, – начал он, – я в трясине по самое горло. Обычно, когда я прибегаю к вашим услугам, бывает вполне достаточно определить каждому из вас задание, но на сей раз это невозможно. Вы должны быть проинформированы об этой ситуации во всей ее сложности. Однако сначала вопрос денег. Меньше чем через двенадцать часов после того, как клиентка выдала мне чек на десять тысяч долларов, ее убили… Я готов, по сугубо личным мотивам, истратить бо́льшую часть, а то и всю эту сумму на расследование, но не более того. Я не призываю вас скупиться на расходы, но должен предостеречь от расточительности. Так вот, суть дела такова…
Начав рассказ с того, как я привел Пита Дроссоса в столовую во время обеда во вторник, и закончив моим отчетом о беседе с Джин Эсти, он не упустил ничего. Все трое сидели, вникая в его слова каждый по-своему: Сол, внешне не проявляя интереса и словно расслабившись, Фред был весь напряжен и в упор смотрел на Вулфа, будто слушал также и глазами, а Орри сидел, приложив к виску пальцы, словно позируя художнику. Что касается меня, я пытался поймать Вулфа на том, что он упустит какую-либо деталь и этим доставит мне удовольствие поправить его, однако этого не произошло. Я не мог бы более точно и подробно обрисовать создавшуюся ситуацию.
Вулф взглянул на часы:
– Двадцать минут восьмого. Обед уже готов. Сегодня у нас жареная курица под сливочным соусом с маисовой кашей. За столом мы не будем говорить о деле, но прошу вас не забывать о нем.
Около девяти мы вернулись в кабинет, и Вулф, устроившись в своем кресле, угрюмо посмотрел на меня, затем на них.
– Вы не кажетесь мне в состоянии боевой готовности, – недовольным тоном произнес он.
Я знал, как он ненавидел трудиться в течение часа после принятия пищи. Его грызло сейчас не то, что они не были в состоянии боевой готовности, а то, что он сам не хотел находиться в этом состоянии.
– Мы можем спуститься вниз и поиграть на бильярде, пока вы не переварите обед, – предложил я.
– Мой желудок может справиться со своей работой и без такого внимания с твоей стороны, – хмыкнув, заявил он. – Джентльмены, есть ли у вас вопросы?
– Может быть, позже, – пожал плечами Сол.
– Очень хорошо. Я продолжаю. Итак, как вы видите, положение почти безнадежное. Оно чрезвычайно запутанно, а у нас нет никаких источников информации. Арчи может попытаться что-нибудь сделать, как он попытался сегодня с мисс Эсти, но у него нет ни единой зацепки. Полиция не даст нам никаких сведений. Случалось, в прошлом у меня бывали возможности заполучить у них кое-какие сведения, но на этот раз мне нечем вынудить их к этому. Конечно, мы можем догадываться, какие действия они предпринимают. Они пытаются выяснить, была ли у какой-нибудь из знакомых миссис Фромм во вторник вечером или в среду расцарапана щека. Если они отыщут ее, вопрос будет решен, но они могут и не отыскать, так как царапина, которую мальчик видел вблизи, могла быть весьма незначительной и женщина могла сделать ее практически невидимой при первом же удобном случае. Полиция разыскивает и знакомую миссис Фромм, у которой в ушах были сережки в виде пауков. Если они отыщут эту женщину, то проблема тоже может быть решена.
