Стив опустился за стол, придвинул ближе ноутбук. Долго не решался открыть, но все же сделал это. Руки сами по себе открыли текстовый редактор, начал набирать текст, не думая, просто выливая все что у него в голове на белое поле монитора.
«Двадцать шестое июня. Две тысячи двадцатый год. Мир, как мой локальный, и так и в глобальном понимании, умерли. Пандемия, которой дали имя «Пурпурный рассвет», Боже, как же это криво звучит по-русски, уничтожила почти все человечество. Дез и ее родители мертвы. Буквально полчаса назад я слышал ее последние слова. Она говорила, умирая от интоксикации лошадиными транквилизаторами. Я не знаю, правильно она сделала или нет, и что я перенес бы хуже, если бы она умирала от болезни, сгорая от температуры, или вот так, в наркотической эйфории, не чувствуя боли. Она сказала, что у меня иммунитет, хотя я сомневаюсь, должно быть немало людей, кто пережил все это. С этого дня я буду вести дневник, и собирать информацию, о том, что произошло. Возможно, это кому-то пригодиться, и не даст мне сойти с ума и наложить на себя руки.»
Закончив, Стив распечатал лист на принтере, проколол его дыроколом и сложил в файл, подходящей папки для таких целей дома не было.
Просидев в квартире час, понял, что окончательно свихнётся, если останется в четырех стенах. Если с ним что-нибудь случиться на улицах умирающего города, то это не будет самоубийством. Собрав наспех рюкзак, вышел из квартиры. Взял с собой немного: легкий перекус, воду и все, так как планировал вернуться домой до темна.
Солнце неприятно ударило по еще восприимчивым к свету глазам. Духота усиливала и без того жуткую жажду. В том, что метро и общественный транспорт не работали сомнений, не было. До работы не меньше восьми километров, в принципе не так много, в хорошем темпе можно пройти максимум за полтора часа. Но сейчас дрога займет два, а то и все три, ослабленный организм не сможет поддерживать привычный темп ходьбы. Что дернуло переться в офис, не знал, но внутри возникло стойкое чувство, как будто забыл что-то важное. Тянуло, как магнитом. Да и мест кроме дома и работы в Москве больше не знал. Совесть не позволяла гулять и отдыхать, когда семья и девушка на другом континенте. Теперь об этом немного жалел, так как почти не знал город, ведь видел его только из окон такси и по станциям метро.
Навигация еще работала, без труда проложил маршрут и медленно побрел по опустевшим улицам, прячась от солнца на теневой стороне улицы.
