– Переживаете, что у меня любовник? – крикнула она в ночь. – А что, не видно, что я в самом соку? Да я такая плодовитая, что стоит мужику только прикоснуться ко мне, и раз – дети так и выскакивают! А вы хоть со слоном ложитесь, ничего не выйдет!
Следующие три дня грохотала гроза, пришедшая из-за холмов, словно природа заставляла Кхин разобраться в себе, в своих мыслях. Но Кхин увиливала от этих мыслей, как будто недостойна их. Больше никогда, приказывали они. Больше никогда она не позволит себе забыться, опьяненная мужским вниманием. Больше никогда не поставит себя в положение, вызывающее осуждение.
На четвертый день небо очистилось, и с солнечными лучами, пробивающимися сквозь кроны деревьев, настроение Кхин начало приподниматься. Она предложила Хта Хта устроить пикник во дворе – на траве под деревьями накрыла обед, приготовленный из остатков завтрака. И, глядя на поблескивающую лужами улицу и открытые двери соседей, вдруг поняла, что если устроить сигарную мастерскую в этом доме и распродать швейное оборудование, то сэкономленных денег вполне хватит, чтобы расплатиться с долгами. И не может ли она, при небольших усилиях, производить то, что соседям понравится гораздо больше, чем кофты и сшитые на заказ саронги? Берешь пальмовый лист, отпариваешь его, добавляешь немного толченого бетеля и каплю лайма, чуть-чуть аниса и, может, крошку табака, если осталось от сигар… Давным-давно мать научила ее готовить бетель такой жгучий и пьянящий, что никому никогда не надоест. А у кого из соседей губы не покраснели, а зубы не почернели от бетеля?
Она смотрела, как Джонни носится по двору, спасаясь от москитов, облепляющих их еду, и думала, что чудом избежала катастрофы. Впервые расставшись с детьми, она позволила себе забыть, что только они и составляют центр ее мира. И вот они здесь, по благодати божьей, у нее на глазах: Грейси последовала за братом, а затем и Луиза, а Молли набрала в кулачок мокрой травы. Вот они, все четверо, здесь, жизнерадостные и любопытные, живые.
А скоро к ним присоединится еще один.
– Ты беременна, Хта Хта, – сказала Кхин няньке, которая вытаскивала травинки у Молли изо рта. – Это был Лесной Губернатор? Кто-то из его сыновей? Он обидел тебя? Ты можешь все мне рассказать.
Бедная девушка смотрела на нее в горьком ошеломлении. Потом пристыженно ответила:
– Не понимаю, о чем вы.
Кхин погладила мягкую пухлую щеку:
– Я помогу тебе его вырастить.
Никогда раньше она не обращалась к Хта Хта так откровенно, с такой нежностью, и страх в глазах девушки сменился облегчением, словно иссяк источник жуткой боли, лопнул мучительный гнойник. Со временем она привыкнет к этой боли, подумала Кхин.
