Формально опричнина Ивана Грозного стала первым черновым проектом такой попытки организации политического сыска в России, переведя идею политических преследований в массовое и организованное русло. Отдельные политические дела и процессы, именуемые в Московском царстве «государевым розыском», встречались в русской истории и до Ивана Грозного. Но они были еще единичны, касались только представителей высших слоев царства, а также не существовало отдельного, хотя бы и примитивного органа осуществления политического сыска и репрессий. Некоторые историки считают начальным моментом процесса политического сыска в России еще XV столетие, поскольку примеры политических дел и преследований находят уже в той эпохе.
Хотя отдельные примеры организованных репрессий по политическим мотивам уходят корнями еще дальше, еще в Киевскую Русь, где князья со своими дружинниками тайно расправлялись с династическими оппонентами. И в первые века Московского царства, когда по приказу Дмитрия Донского изловили и казнили в Москве шпионившего в пользу татарского хана Мамая боярина Вельяминова или когда из разгромленного Новгорода везли в ссылку Марфу-посадницу и ее сторонников. Но обычно массовый характер таких процессов историки начинают отсчитывать с эпохи централизации Русского государства вокруг Москвы, то есть с эпохи Ивана III.
Так, исследователь «догрозненского» периода Московской Руси Михаил Кром в своем очерке «Зарождение политического розыска в России (конец XV — первая половина XVI века)» из сборника «Жандармы» (М., 2002) приводит примеры первых столь массовых российских политических процессов при Иване III и Василии III. Это казнь князя Лукомского за тайные контакты с польским королем Казимиром, дело группы средневековых «диссидентов» от церкви во главе с монахом Максимом Греком, дела первых политических эмигрантов (перебежчиков в Литву), расправа царя Василия с мощным кланом бояр Сабуровых после проявления ими недовольства разводом монарха с Соломонией Сабуровой и т. д. Здесь же М. Кром указывает на первые появления в Судебнике Ивана III Великого от 1497 года (своде уголовных законов) определений политических преступников в виде «крамольника» (мятежника), «переветника» (изменника в войне) и «подымщика» (организатора антиправительственных действий, политического оппозиционера в современной терминологии).
Все это, по мнению автора, также доказывает наличие в Русском государстве системы политического сыска еще при дедушке и отце Ивана Грозного. Впрочем, здесь же М. Кром признает, что никакой полноценной системы политического сыска или его отдельного учреждения в России в то время существовало. Да и не могли они появиться в государстве с отсутствием полной и абсолютной власти царя, распространявшейся вплоть до самых дальних уголков страны. Исполнение обязанностей творцов политических репрессий, еще единичных по своей природе, вместо отдельных органов брали на себя просто преданные царю бояре или служивые дьяки, как те же приближенные к Василию III князь Иван Шигона или боярин Михаил Захарьев. Именно эти придворные организовали гонения на семейство Сабуровых, а в годы войны с Литвой расследовали первое в российской истории «дело врагов народа», когда под подозрение в измене попали за компанию многие честные выходцы из литовских дворян на московской службе, включая князей Бельских и Глинских.
