Возможно, в отдаленном будущем окажется пресечена и практика бессудных убийств «лиц, причастных к терроризму», поскольку «эскадроны смерти» еще ни в одной стране проблемы террора или сепаратизма не решили, а израильско-палестинский гордиев узел и вовсе затянули, похоже, на века, порождая обоюдную ненависть и новых «шахидов». И это если еще не считать «ликвидаций по ошибке», неизбежных при таком накале тайной войны. Несчастный марокканский эмигрант в норвежском Лиллехаммере, застреленный ликвидаторами из Моссад на глазах у беременной жены в 1973 году из-за своего внешнего сходства с арабским террористом Саламехом, — только самая известная и скандальная жертва такого «эксцесса исполнителей» из спецслужб. Террористов спецслужбы смогут и дальше арестовывать и предавать суду, вплоть до смертной казни, которую не собирается пока отменять большинство стран мира, но все должно оставаться в рамках законодательной процедуры. Убийство солдатом или спецназовцем повстанца-мятежника, бросающего вызов государству с оружием в руках, или террориста при пресечении теракта, — это законный акт обороны государства. Убийство уже обезвреженного террориста или плененного повстанца, применение к ним пыток в процессе дознания или варварский обычай захвата в заложники родни террориста (на самом деле только развращающий спецслужбы и уравнивающий их в моральном плане с террористами, чего те, собственно, и добиваются) — будут когда-то такой конвенцией поставлены вне закона.
Вне закона со временем должны быть поставлены и тайные аресты людей спецслужбами без санкций и соответствующих процедур, будь эти люди трижды шпионами или террористами — есть официальная процедура ареста, а все иное должно квалифицироваться как похищение. О запрете пыточного следствия и говорить нечего, это сегодня головная боль многих государств. По той же конвенции должны преследоваться и любые контакты руководителей и сотрудников спецслужб с террористическими и запрещенными организациями, не говоря уже о прямой помощи или финансировании таких групп, а равно и со структурами организованной преступности независимо от их национальной принадлежности.
Необходимость в такой хартии назрела давно, кажется, на стыке второго и третьего тысячелетий это осознает все большее количество исследователей спецслужб, самих их сотрудников и политиков. Уж очень значим и серьезен этот институт сегодня во множестве стран мира, и слишком много прецедентов «темных страниц» в истории спецслужб накопилось за прошлый век. Не раз это мощное оружие выходило из повиновения породившей их власти и начинало диктовать свою волю, оставляя кровавый след в истории целых народов.
