— Что ты любишь? — решил я все же уточнить, уж больно у него при этих словах блаженное выражение появилось на лице.
На лицах обычных сладострастников бывает иное выражение… Мне ли не знать, как выглядят обычные похотливые самцы? После стольких лет работы в разных театрах я насмотрелся на эту категорию людей… Сам я к ней не отношусь, но видел предостаточно. Здесь же было совершенно иное.
— Люблю вот так посмотреть, — сказал Шмелев. — Как приличная замужняя женщина вдруг берет, да и превращается в подстилку для каждого. Это меня волнует.
— Но это такая редкость, — заметил я разочарованно. Я-то ожидал какого-то откровения… — Приличная женщина, да еще если она замужем и у нее нормальный муж, — объяснил я. — Такая женщина не станет подстилкой. Не сделается ею. Это понятно каждому.
— Только не мне, — возразил Шмелев. — Не сделается — говоришь ты. Сама не сделается. Но если ее подтолкнуть, то сделается. И еще как.
— Ладно тебе, — примирительно сказал я. — Всякое бывает в жизни.
Тут я подумал о его противоестественной связи с Лидой.
— Конечно, всякое, — согласился он. — Ты все-таки поговори с Маринкой. Она — типичный пример того, что я прав. Потом спасибо скажешь за науку.
— Ладно, — кивнул я. — Это твоя сауна?
— Не совсем моя, — ответил серьезно Шмелев. — Лучше сказать — наша. Просто собрались несколько солидных людей и решили совместно сделать вот такой уголок, где можно отдохнуть. Понимаешь?
— Понимаю, — ответил я, — Так ты — солидный человек, да? Ты извини, я же не знал раньше.
— Солидный, — подтвердил Шмелев важно и закрыл глаза, как бы показывая мне, насколько он важный человек.
В этот момент дверь открылась и в комнатку вошли две женщины. Обе они были совершенно обнажены. Вероятно, они разделись еще в предбаннике…
Они улыбались, и Шмелев, выйдя из своего оцепенения, познакомил нас. Одну из женщин звали Рашида, и она сразу подсела на лавку к Шмелеву. Она была шатенка, лет тридцати, но с очень хорошо сохранившейся фигурой. Было видно, насколько у нее гибкое тело.
Вторая подсела ко мне. Ее звали Марина. На вид ей было лет двадцать пять. Она также была темноволосая, только на лобке у нее ничего не было, так как она была гладко выбрита…
Нельзя сказать, чтобы она была красавица. Немного слишком полновата, немного коротковаты ноги. Но улыбка у нее была приятная — немного виноватая. Она как бы извинялась за то, что явилась вот, голая и села рядом…
— Вы шампанское будете пить? — спросил Шмелев у женщин и тут же открыл бутылку. Она слишком долго простояла здесь, в теплой комнате, и потому сразу пошла пена, — Скорее, подставляйте бокалы, — скомандовал Шмелев, и женщины не растерялись. — Рашида очень хороша, — сказал, обращаясь ко мне, Шмелев. — Я почти всегда именно ее вызываю. Правда? — спросил он женщину. Она кокетливо улыбнулась. — У нее вообще много достоинств, — сказал он. — Она все умеет, и она совершенно неутомима. Кто угодно может устать, но только не Рашида. Скажи, Рашида, ты ведь никогда не устаешь трахаться с мужчинами?
