Каменные часы | страница 47



— Пойдем, Андрей, посмотрим на карьер, — сказал он сыну, увидев возвращающихся Любу и дочь.

— Там будут осколки? — спросил мальчик.

— От такого взрыва не бывает осколков, — ответил Дягилев.

16

Ночью ему приснился взорванный бульдозер, край неба заслонила поднятая в воздух земля. Необозримая хлебная нива замерла в ожидании удара. Полегшие от ненастья колосья напряженно выпрямились. Желтое солнце стало ослепительно черным. И Дягилев подумал, что то же самое мог видеть в свой последний час отец, врезавшись на штурмовике в землю и какую-то долю секунды оставаясь еще живым.

17

В ельнике Костя Сорокин наткнулся на овражек, густо заросший травой и волчьей ягодой. Дно его было упругим, влажным, спускался овражек под уклон и резко сворачивал вправо.

Собачий лай приближался.

Костя вернулся к командиру и попытался привести его в чувство. Старший лейтенант лежал как мертвый. Побледневшее лицо по-прежнему было неподвижным, казалось вырезанным из скальной породы, запорошено мелом.

И опять стрелок волоком, захватив летчика под мышки, нескончаемо долго перетаскивал Дягилева, — все дальше и дальше от синего ельника, где нельзя было находиться, не видя приближения врага.

Овражек привел стрелка к старому хвойному лесу, и по многочисленным старицам с водой, наплывавшему торфяному дурману со всех сторон, рваным коврикам сочно-зеленого мха, по обилию костяники с брусникой, по возникавшим все чаще и чаще островкам клюквы и черники — ощущалась близость болота.

И через некоторое время Костя Сорокин заметил, что вокруг него пропали огромные деревья, сменились чахлыми, невысокими осинами и березами, редкими кустарниками, и труднее стало находить твердую землю. Но лай собак уже обошел его и слышался далеко впереди.

Костя отыскал сухой пригорок и тут передохнул.

Несколько часов у смерти он выиграл.

Командир застонал, и сержант обрадовался, приподнял ему поудобней голову и, быстро отстегнув от пояса флягу, открыл колпачок, смочил черные запекшиеся губы, виски.

Дягилев открыл глаза и не узнал Костю.

Он смотрел вверх, на опускающуюся ночную тьму и не видел неба, больших узорных листьев папоротника у самого лица, как и тихий свет на горизонте, который отражался и тлел в его зрачках.

— Почему ты не отвечаешь, сержант? — спросил он властно и спокойно. — Приказываю прыгать!

— Я здесь, товарищ командир, — торопливо сказал Костя и осторожно вновь приложил к губам Дягилева флягу.

— Приказываю прыгать! — повторил летчик, глядя в небо.