Мюзертон кивнул.
— Теперь на минутку вернемся назад. Почти все до какой-то степени боятся людей. Например, возьмем страх перед аудиторией. Совершенно нормальный человек обнаруживает себя противостоящим большой группе, не тем безликим существам, которые игнорируют его, но группе людей. Теперь усильте это чувство раз в десять и вы поймете страхи своей жены. — Внезапно Мюзертон пристально поглядел в глаза своего собеседника. — Вот вам причина, почему вы вернулись к нам неудовлетворенным: ваша жена ужасно, ужасно боялась вас. Мы просто удалили у нее этот страх. И это было именно то, что прописано в контракте.
— Но вы, конечно же, не хотите утверждать...
На лице доктора Мюзертона вспыхнула профессиональная улыбка.
— Экстрасенсорная операция прошла совершенно успешно. Все технические требования были выполнены. Мне кажется, что несколько несправедливо с вашей стороны ворваться вот так в мой офис и потребовать возмещения. Я хочу, чтобы вы знали, что вся эта сцена была самой печальной для меня.
— Самой печальной? Самой печальной? — почти что закричал Бедлоу. — Если вам это показалось печальным, то как насчет меня? Вы вообще знаете, на что теперь похожа моя жена, когда вы закончили работать с ней? Вы знаете, во что превратился за эти дни мой дом? Позвольте мне сказать вам, Мюзертон...
Психометрист прервал его быстрым взмахом руки.
— Не стоит вам беспокоиться, мистер Бедлоу. Я знаю, на что все это похоже.
Он секунду глядел на клавиатуру сортировщика записей, затем ударами кулака набил на ней номер нужного кода.
Вспыхнул экран на стене.
— Вот сцена, которую мы сняли после завершения работы над вашей женой.
— Но я думал, что вы демонтировали скрытые камеры! — закричал Бедлоу, и лицо его стало темно-багровым. — Что же вы за люди, черт побери!
— Тише, пожалуйста. Сцена уже идет полным ходом.
Бедлоу повернулся и уставился на экран.
— Диана, я просто так не могу, — услышал Бедлоу собственный голос.
Затем он вспомнил сцену, которую показывал ему экран, сцену, разыгравшуюся на следующий день после возвращения жены из Института Прикладной Психохирургии.
Жена протянула ему пистолет и достала магазин, чтобы показать патроны, зловеще мерцающие в прозрачном патроннике.
— Вот, держи, — сказала она. — Это хороший пистолет. И ради всех святых, не возмущайся, Джонни.
Бедлоу взял пистолет и хмуро уставился на него.
— Но так просто не делают. Как я могу пойти в Развлекательный Центр с заряженным пистолетом? Люди так просто не поступают. По крайней мере, не в той одежде, в которой ясно видно, что пистолет заряжен.
