— Чувство пережитой вместе опасности? — уже успокаиваясь, уточнил ректор.
— Оно самое. Там и опасность, и усталость, и злость на дураков начальников — всё совместно переживут. — Выдохнул квестор, понимая, что больше кидаться в него тяжёлыми предметами никто не собирается. — Как, кстати ваш внук, миссис Квик? Серьёзно пострадал?
— Ну, получил он не слабо, но подоспевшие однокурсники отбили. — Улыбнулась миссис Квик. — Теперь вот дежурят парами в палате и читают ему свои конспекты, чтобы он не отстал от занятий. Сегодня у него Трейк, крепкий такой парень, и Алия. Кстати, она под опекой у братьев Ридлов. Даже попросила Олдера прийти. Ирвин уже завтра утром будет опять в строю. Остальные, если смогли оторваться от своих механизмов, то или готовятся в корпусе, или уже на собственноручно подготовленном полигоне, отрабатывают упражнения для факультатива с мастером Арчи. Так что можете считать, что двадцать семь добровольцев у вас уже есть.
— Я бы не был так уверен, миссис Квик, — сказал ректор, провожая квестора к выходу. — У них столько дисциплин, ещё и силовые факультативы. А при их очень ответственном отношении к учёбе…
— Поверьте, когда вы озвучите эту новость, ребята скажут, что патрулирование в выходные и ночью. — Звонко рассмеялась Малисента. — А они и в выходные, и по ночам, абсолютно свободны!
Вернувшийся через двадцать минут ректор, своего секретаря в приёмной не нашёл. Зато нашёл на своем столе записку, с выведенной красивым каллиграфическим почерком всего одной фразой, от которой почему-то стало теплее на сердце и захотелось улыбаться. " Вы очень хороший ректор".
На следующий день "очень хороший ректор" объявил общее построение для всех факультетов Академии. Не понимающие, что происходит студенты стояли и перешептывались, ожидая речи ректора. Ректор себя долго ждать не заставил.
Наметанный глаз сразу заметил стоявших в самом конце переполошцев. Они, как впрочем, и все две недели учебы, были в одинаковой форме, что отличало их от разношёрстный братии остальных студентов. Ректор готов был поклясться, что видел нескольких девиц чуть ли не в вечерних платьях. А ещё ребята не кучковались толпой с одного факультета, а стояли тремя шеренгами. Впереди девушки, а в третьей шеренге самые высокие парни.
Вален ухмыльнулся, представив, как на слова о добровольцах эти три шеренги дружно сделают шаг вперёд. Артефакт, усиливающий голос, доносил его слова даже до самых последних рядов студентов. И слова эти нравились далеко не всем. Но ректор планировал помимо слов применить и другие меры.
