На рассвете 28-го мы уже в пути, чтобы достичь вершины перевала, прежде чем солнце растопит снег и усложнит переход для людей и животных. Наш караван смешивается с толпами пилигримов: вера и наука на пути к священным местам нетронутого Тибета.
Перевал Липулекх нетруден – почти всегда открыт, даже зимой смелым караванам удается перейти его, бросая вызов холоду и лавинам. Хотя Нандарам несколько лет тому назад и отморозил в этих местах себе ногу. Нет, однако, никакого сомнения, что среди всех возможных путей, связывающих регион Пуранга и Индию, этот наиболее прост. Дороги через Дарму, Нити и Ману поднимаются на высоты, намного превышающие Липулекх, пересекают труднопроходимую местность и на многие месяцы в году совершенно закрыты для транспорта; непальской дорогой пользуются лишь приграничные племена, и она почти совершенно не исследована. Поэтому я думаю, что когда торговля между Тибетом и Индией разовьется, а Тибет решится выйти из своей постоянной самоизоляции, дорога на Липулекх будет приобретать всё большее значение, в особенности если английские власти проведут до Аскота железную дорогу, в настоящее время проложенную до Пилибхита.
Перевал еще покрыт снегом, мулы скользят и скатываются вниз вместе с багажом. Многие страдают горной болезнью, дает о себе знать и холод. Трудности восхождения изнурили даже самых выносливых караванщиков. Они переступают, как вьючные животные, – идут, устремив глаза в землю, слепые и равнодушные к тому триумфу красоты, в котором мы чувствуем присутствие Господа. Шагать подобным образом мне казалось бы бессмысленной пыткой. За нашей спиной остались тесные и мрачные ущелья. Перед нами, на сколько хватает глаз, открывается горное море Тибета: то голые пестрые скалы, то нескончаемые дюны бескрайней пустыни, то огромные циклопические замки. Бирюзовое небо облачает голубыми покровами самые высокие пики, почти скрывая их в сверкающей чистоте.
Вниз по пологому склону спускаемся к Таклакоту, желтому гребню, увенчанному кольцом отвесных скал, распадающихся в камнепады, сползающие в реку. На практически недоступных стенах утесов зияют пещеры анахоретов и зимние скиты монахов.
На склонах и на вершине хребта развалины древних замков, которые господствовали над этой местностью в эпоху царей Пуранга: провалившиеся бастионы и обрушившиеся башни. Монастыри, единственные свидетели окружающего опустошения, стоят подобно символам веры и духовных ценностей, спасшимся после политических катаклизмов. Земля и небо.
