Обед помог рассеять мрачную атмосферу. Пища была простой, но хорошо приготовленной. Великолепный омлет, холодная ветчина и салат, а также свежие фрукты и за ними отлично сваренный кофе. Обед приготовила Мари, мать Пьера, сморщенная старуха какого-то невероятного возраста, которая также прислуживала за столом. Потом они вернулись в светлую гостиную, чтобы насладиться ликерами и сигаретами. Салли поразила бледная печальная красота хозяйки, на десять лет ее старшей, которая, держа в тонких пальцах русскую сигарету, сидела на низенькой скамейке и глядела на огонь. Она очень красива, подумала Салли, и красота ее строгая и хрупкая. Наконец, Маргарет встала и посмотрела на часы.
— Ну, моя дорогая, уже пол-одиннадцатого. В Сивенне бессмысленно сидеть допоздна. Я хочу, чтобы у вас на лице появился румянец, прежде чем вы вернетесь в Лондон. Если вам что-нибудь понадобится, я надеюсь, вы дадите мне знать.
Салли прошла с ней до своей комнаты. Ветер утих, луна скрылась за тучами, и ночь вплотную подползла к стенам замка. Салли никогда раньше не испытывала чувства такого одиночества. Казалось, на всем свете осталось только четыре человека: Маргарет де Сивенн, она сама, Пьер и сморщенная Мари.
Итак, вот ее комната. Она зевнула и потянулась всем телом. Сон и отдых — вот все, чего она жаждала. А завтра будь что будет.
На следующий день она и Маргарет прогулялись до деревни, представлявшей из себя разбросанную группу жалких домишек, над которыми возвышался замок, а за ним, в свою очередь, массивный зловещий Монтнегр. Возвратились они, когда уже стемнело. Салли устала и была голодна, но день, проведенный на свежем воздухе, благоприятно подействовал на нее. Хозяйка посмотрела на Салли и улыбнулась:
— Вы видите, я была права, пригласив вас приехать сюда. Вам была просто необходима перемена места.
— У меня не хватает слов, чтобы отблагодарить вас. Но я хочу поговорить с вами обо всем. Я не совсем понимаю, зачем вы делаете все это для меня.
Маргарет нетерпеливо пожала плечами.
— Зачем вспоминать старое? Оно мертво, и воскрешать его опасно, — у нее в голосе появилась странная нотка.
Тем же вечером чуть позже, после обеда, когда женщины сели покурить, Салли решила поговорить с Маргарет откровенно и до конца прояснить ситуацию. Она была глубоко тронута добротой последней, и ей было искренне жаль, что тогда все не вышло по-другому. Но ведь она не знала ничего о Маргарет и поэтому обвинять ее было не в чем. Салли лежала, свернувшись калачиком, на диване. Они обсуждали книги, и это было показательно: беседа касалась лишь самых абстрактных тем, абсолютно не связанных ни с чем личным. Маргарет старательно избегала всего, что могло бы выходить за пределы абстрактных дискуссий. И Салли почувствовала, что пришло время рискнуть и попробовать оправдаться в глазах этой женщины. Она отложила в сторону сигарету, резко вскочила на ноги и движением руки отбросила назад свои густые белокурые волосы.
