При приближении машин поднял руку.
Машины остановились. Вышел командир, подошел.
– Дальше вам нельзя. Там территория барона Перекрестка.
Дружинник посмотрел на стволы пулеметов, торчащие из амбразур двух ДЗОТов, построенных за мостом. За ДЗОТами были видны ходы сообщения, которые вели к небольшому укрытию для техники, из которого торчала крыша кабины внедорожника.
– Нельзя, так нельзя, – согласился разведчик.
Вытащил сигареты, закурил. Посмотрел на Влада изучающее.
– Автоматы знакомые. Прямо как у нас. Только банки глушителей прикручены.
– Хорошие автоматы, – уклончиво ответил Влад.
– А что за барон Перекрестка? Не слышал ничего о таком.
– Вот связь подключат, и узнаете, что за Перекресток. На картах высветится.
Дружинник осмотрелся. Осень, мерзкая погода. Пулеметы, опять же.
Все это не способствовало героизму. Да и команды воевать с каким-то непонятным бароном не было.
– Ну ладно. Доложу, а там будет видно. Бывай пока.
Начальство получило доклад и дало разведчикам команду возвращаться.
Потом приняли решение поставить перед мостом, напротив поста барона, свой пост. Правда, что этому посту делать, придумать пока не смогли. Поставили небольшую избушку, обваловали ее землей. Перед ней пулемет поставили. Так и стояли. Днем – на посту, ночью – в избе.
Через несколько недель стало понятно, что никто ни с кем не воюет. Дружине надоело держать отряд в далекой деревне, она поручила сторожить пост местной охране. А та вскоре и вовсе забыла об этом, потому что бессмысленно.
***
Когда мы с Викой вернулись на хутор после обстрела дружинников, мне сразу же пришлось разбираться с хозяйственными делами. Иначе бедлам рисковал перейти в буйную фазу.
Новоприбывших Станислав распихал по имеющимся домам, чтобы в каждом оказалось по десять человек. При этом не было времени разбираться, какие дома строили хуторяне сами, какие – рабочие по заказу Натальи. В условиях спешки по-другому не получалось. Но вопросы у людей возникли, они-то привыкли уже считать дома своими, кто-то уже и семейное гнездо обживать начал.
Я собрал всех «старых» жителей хутора и довел до них свою точку зрения:
– Напомнил, что при строительстве домов я оплачивал все материалы и инструменты.
– Обратил внимание, что по контрактам, которые они подписали, все ими построенное принадлежит мне.
– Объяснил, что они могут претендовать только на половину домов, построенных ими, опять же – по условиям нашего контракта.
– А чтобы подсластить пилюлю, объявил, что с сегодняшнего дня я расторгаю контракты, и они свободны. Совершенно. И если они теперь построят дом, это будет полностью их дом.
