Словом, тут не угадаешь. Вот и вышла промашка…
Антон Никодимович впился пухлыми пальцами в подлокотник кресла и подался вперед.
– Мария, пожалуйста, кликните нам господина Зыкова. Это очень срочно!
Служанка выпорхнула за дверь.
– Послушайте, Захаров, у меня очень нехорошее предчувствие.
– Да. Надо полагать, кухарка замешана, – заключил лекарь, откинувшись на мягкую спинку.
Поликарпов наградил его осуждающим взглядом.
– Не будем делать поспешных выводов, mon ami10, – укорил он приятеля. – Хотя я не могу вообразить, как при сложившихся обстоятельствах дело могло обойтись без ее участия.
Раздались шаги.
– Это, должно быть, Зыков, – прислушался Марк Вениаминович.
Догадка оказалась верной лишь наполовину. В обществе камердинера в светлицу вошла (нет, правильнее сказать – ворвалась!) Лариса Семеновна Вишневецкая. Чопорный слуга прикрыл за хозяйкой палисандровую створку.
Дочь покойного сенатора явилась в столь взбудораженном состоянии, что долго не могла начать говорить. Наконец она набрала в грудь побольше воздуха и выпалила:
– Кто здесь старший? Вы?!
Ее яростный взор впился в блюстителя порядка. Поликарпов приподнялся, не расплескав ни капли достоинства.
– В чем дело, мадам?
– Еще спрашиваете?! Я – новая владелица особняка. Как смели вы, крапивное семя, закатиться ко мне в дом и начать расследование, предварительно не заручившись дозволением? Вы, Марк Вениаминович, тоже, между прочим, хороши… Могли хотя бы зайти и поздороваться!..
– Прежде всего, умоляю, сядьте!
Вишневецкая полыхнула очами, и, не найдя весомых контраргументов, рухнула в кресло. Аккурат напротив коротышки.
– Так что вы можете сказать по этому поводу?
– Я бы сказал, дорогая Лариса Семеновна, что вы совершенно правы, – спокойно произнес сыщик. – Нам нет прощения.
Странно, но ответ совершенно удовлетворил разгоряченную даму.
– То-то, господа! Я просто выхожу из себя, когда сталкиваюсь с неуважением…
– И в мыслях не было, мадам.
Следом прозвучали неловкие извинения доктора Захарова. Казалось ситуация благополучно разрешилась, но тут несносный толстячок добавил:
– А теперь, если не возражаете, сударыня, я попросил бы вас удалиться. Мешаете-с. Дел по горло! Пожалуйста, не отлучайтесь из дома, позже нам потребуется вас допросить.
– Д-допросить! Меня-а-а!..
– Именно! Когда закончится истерика. Что касается вас, Зыков, потрудитесь объяснить, чего ради вы пригласили мадемуазель Марию, в то время как я выразил желание, притом довольно недвусмысленное, сперва побеседовать с кухаркой Евдокией? И думайте живей: возможно, на кону человеческая жизнь…
