– Все, выяснили оба, что выдыхаться никто не собирается, – внезапно сказал учитель. – Сейчас пора доставать последние козыри. Или продолжать ждать ошибки.
И словно услышав эти слова, поединщики сбавили темп. На некоторое время бой принял почти позиционный характер, пока Кнанг не совершил ошибку. Точнее, это поначалу мне так показалось, так как удар противника пришелся ему в бедро. Но молниеносный росчерк его оружия – и одна рука его противника падает на землю. Кровь хлынула из обрубка, но он, перехватив оружие целой рукой, атаковал. Однако безрезультатно. И победитель стал известен. Но этот Кнанг вообще ненормальный – всех своих противников он добивал и убивал.
К выходу мы направились в молчании. Я обдумывал свой бой против этого человека, так как был полностью уверен, что он победит и в следующем году. Хáчнок, скорее всего, тоже, хотя я и не уверен в этом. Через некоторое время мы догнали Анхéна, а я почувствовал пропавший было взгляд. Он хотел что-то спросить у моего учителя, когда раздался незнакомый голос:
– О! Уважаемый Анхéн, что же вы не выставили своего гладиатора?
А спустя мгновение я услышал фразу: «Вот он где», сказанную очень тихо знакомым голосом.
Южная Америка, территория племени Чилиры, столица, город Антучан.
Я посмотрел туда, откуда услышал знакомый голос. Наверное, охранники этого человека, что заговорил с Анхéном. Это как раз его голос я слышал тогда, когда меня прятали, боясь патруля. Как ни странно, но я не испытывал сильных отрицательных чувств к ним – ведь они дали мне шанс сбежать. Кто же знал, что мне повстречается этот хищник, с которым я сцепился, и не подоспей учитель, то умер бы. Захотелось посмотреть на организовавшего это дело, и я перевел взгляд на него. Точнее, хотел перевести, но натолкнулся на кровожадный взгляд чемпиона. «Да он безумец!», – подумал я. Не знаю, был ли он таким изначально или его сделали в школе, но даже после тех смертей, что сотворил на арене, он искал возможность еще кого-нибудь убить. На его лице появилась ухмылка, которая, по его задумке, должна была меня напугать или еще что сделать. Но мне гляделки были неинтересны, тем более что начинался интересный разговор.
– А зачем его выставлять? – удивленно спросил Анхéн. – Он же еще ничего не умеет. Вот года через три, когда Хáчнок обучит его бою, тогда и выставлю. А тут еще казус произошел. Представляешь, какой-то дурачок решил украсть моего гладиатора. Наверное, хочет познакомиться с моим другом, – и он, притворно вздохнув, спросил: – Ты же вроде бы выяснил, кто это сделал? Что думаешь с этим делать.
