Когда NN вышел от «мэн-э-джэра», стоянка перед мотелем была пуста. Он испытал некоторое облегчение, поскольку не знал, как вести себя с Алисой дальше. Следовало признать, что теперь мысль о «девке на черном кроссовере» причиняла определенные неудобства. Но «туарег» бесследно растворился в непроглядной ночи, и можно было поразмышлять об этом потом, на досуге. Как и о том, почему Зеба даже не поинтересовался причиной, по которой он оказался здесь.
По-прежнему лил дождь. Вода бурным потоком стекала в зарешеченное отверстие размером с могилу, которое находилось в углу стоянки, шагах в тридцати от NN. На прутьях решетки он заметил какие-то неровности. Мокнуть не хотелось, однако эти наросты уж очень сильно что-то напоминали. Он совершил пробежку до ямы, и сомнений не осталось: в прутья вцепились чьи-то руки. Костяшки побелели от напряжения; похоже, они были разбиты, но не кровоточили.
NN приблизился вплотную и заглянул вниз. Решетка была надежно замурована в бетон. За нею он увидел обращенные кверху лица людей, раздетых по крайней мере до пояса и стоявших по грудь в ледяной воде. Несмотря на неиссякаемый поток, лившийся прямо на них, их глаза были открыты и не моргали. Эти обитатели здешнего подземелья вовсе не выглядели мучениками; некоторые что-то шептали, другие улыбались. За решетку держался только один.
Глядя на них, NN вдруг осознал простую вещь: он не хотел бы встретиться с этими ребятами, даже имея при себе заряженный пистолет. Их шепот и улыбки напоминали ему о самом худшем, что случалось в его жизни. И хорошо, что только напоминали, потому что они были способны на большее, гораздо большее. В башке у него завыла сигнализация: сработал инстинкт самосохранения, благодаря которому кое-кто все-таки выживает — до поры до времени.
А кроме того, стало ясно: «другая форма существования» — еще не предел; есть что-то и ниже.
В номер он попал, воспользовавшись ключом, который Зеба не глядя вытащил из ящика металлического стола и вручил ему. NN умудрился не подать виду, что поражен зловещим совпадением. Ключ весьма напоминал тот, что лежал у него в кармане, только на брелоке была шестерка вместо восьмерки и лабиринт показался ему другим. Столь же замысловатым, но другим. NN подавил дрожь и принял ключ почти бестрепетной рукой.
Шестой номер он отыскал без труда. Ручки на двери не было. Он приложил ленту к единственной скважине. Наблюдал за тем, как она втягивается в отверстие и на черной поверхности двери возникает новый лабиринт, словно ветвящееся дерево из тусклого света. Потом дверь беззвучно открылась. Ее торец был гладким, монолитным и непроницаемым.
