— Она с ума сошла, не слушайте ее! Она рассказывает вам чепуху. Давайте покончим с этим.
Франсуаза хотела еще что-то возразить. Она опустилась на колени, сложила руки. Офицер спокойно присутствовал при этой мучительной борьбе.
— Бог мой, — сказал он наконец, — я беру вашего отца оттого, что другого уже нет у меня в руках… Постарайтесь разыскать того, и отец ваш будет свободен.
Мгновенье она пристально смотрела на него, и глаза ее расширились от чудовищности этого предложения.
— Это ужасно, — прошептала она. — Где же мне найти Доминика в этот час? Он ушел, и я больше ничего не знаю.
— Словом, выбирайте! Либо он, либо отец.
— О боже, да разве я могу выбрать? Даже если бы я знала, где Доминик, то и тогда не могла бы выбрать. Вы раздираете мне сердце… Лучше мне самой умереть сейчас. Да, чем скорее, тем лучше. Убейте меня, прошу вас, убейте меня!..
Эта сцена отчаяния и слез в конце концов стала выводить офицера из терпения… Он воскликнул:
— Ну, довольно! Я буду великодушен: предоставляю вам два часа сроку… Если через два часа вашего милого здесь не будет, то отец ваш поплатится за него.
И он распорядился отвести дядюшку Мерлье в ту самую комнату, которая служила тюрьмой Доминику. Старик попросил табаку и принялся курить. На его бесстрастном лице не отражалось никаких чувств. Лишь когда он остался один и стал курить, две крупные слезы медленно скатились по его щекам. Бедная, дорогая его девочка, как она страдает!
Франсуаза осталась посреди двора. Прусские солдаты проходили мимо посмеиваясь. Некоторые из них бросали ей какие-то словечки, какие-то шуточки, которых она не понимала. Она смотрела на дверь, за которой только что исчез ее отец. И медленным движением она подняла руку ко лбу, как бы для того, чтобы он не раскололся.
Офицер повернулся на каблуках, повторив:
— В вашем распоряжении два часа. Постарайтесь употребить их с пользой.
В ее распоряжении два часа! Эти слова гудели в ее мозгу. Она бессознательно вышла со двора и пошла куда глаза глядят. Куда итти? Что делать? Она даже не пыталась притти к какому-либо решению, так как сознавала тщетность своих усилий. Между тем ей хотелось повидать Доминика. Они поняли бы друг друга; сообща они, быть может, придумают выход. В таком смятении мыслей она стала спускаться к берегу Морели и перешла ее под плотиной, в том месте, где лежали крупные камни. Ноги понесли ее к ближайшей иве, стоявшей в начале луга. Наклонившись, она заметила лужу крови и побледнела. Да, это произошло именно здесь. И она пошла по следам, оставленным Домиником в траве; повидимому, он бежал бегом: виднелся след широких шагов, наискось пересекавших луг. А дальше она потеряла след. Но на соседней лужайке ей показалось, что она вновь напала на него. Это привело ее к опушке леса, где все следы терялись.
