Утром я проснулся оттого, что мне в глаз пытался вбуравиться омерзительно яркий солнечный луч, и оттого, что по тесной комнате вдруг поплыли дивные ароматы.
Неохотно приоткрыв один глаз, я обозрел свой пыльный чуланчик. Молча изучил разложенные прямо на полу деликатесы, которые дразнили мой чуткий нос соблазнительными запахами. Потом снова опустил веко. Подумал. Но все-таки встал и, прикрыв глаза ладонью, взглянул на комнату сумеречным зрением, мгновенно отыскав в дальнем углу, куда намедни собственноручно бросил раскатанное в блин хозяйское ведро, настороженно взирающий на меня с изнанки зубасто-клыкастый отряд.
Хм. Мне показалось, или они и впрямь попытались сгладить вчерашний конфуз? Для этого и копченого мяса сюда натащили, и свежих пирогов откуда-то сумели упереть… надеюсь, не с дядюшкиной кухни, иначе мне и за это достанется, как самому крайнему.
Вздохнув и засунув в рот первый попавшийся пирожок, я шагнул к малышне и, кое-как умостившись на краешке железного ведра, перешел на изнанку.
– Ребят, да вы чего? У нас с вами целый подвал серебром завален. Да и склады в доках никогда не пустуют. Если не золотом, так железом и прочими вкусностями я так и так себе пузо набью. С чего вдруг траур?
Улишши вполне осмысленно переглянулись, а затем один из них спрыгнул куда-то вниз и через пару секунд вернулся, таща в зубах бесформенную, волочащую по земле длинные щупальца, беспросветно черную гадость, которую я идентифицировал как дохлую кляксу.
Положив ее к моим ногам, нурренок с гордым видом сел и выжидательно на меня уставился. Мол, ну как, хозяин? Нравится?
Я же настороженно присмотрелся:
– Где ты ее взял?
Улишш тихо рыкнул, а Ули обрушил на меня еще одну череду малопонятных образов, в которой чаще всего мелькал дядюшкин подвал.
Что за фигня? Клякса? В нашем доме?!
Еще ж вчера внизу ничего не было. Я проверял, пока бегал туда-сюда за продуктами. Откуда же тогда взялась тварь?
– Не к добру это, – пробормотал я, двумя пальцами приподняв обмякшую душу и убедившись, что она действительно мертва. – Шэду, что ли, сказать…
– Я слышу, – как по заказу раздался из-за спины знакомый голос. – Не возражаешь, если я ее заберу?
Я поднялся на ноги:
– Да пожалуйста. Мы с Изей такой пакостью не питаемся.
