«Чего ты хочешь?» – наконец молча осведомился я, велев хвосту чуток придержать ядовитую слюну.
Сборщик душ сокрушенно развел руками:
– Всего лишь дать разъяснения. Ты способен меня выслушать?
«Говори».
– Благодарю, – иронично поклонился брюнет, не торопясь, впрочем, отлипать от стены. – Только давай сперва прогуляемся на изнанку. Так будет удобнее.
Смерив его подозрительным взглядом, я молча перешел в сумеречный мир и замер все в той же настороженной позе, окруженный не менее настороженными улишшами. Вблизи от собирателя моя малышня снова стала собранной и серьезной. Их детские клычки выглядели уже довольно внушительно. Агрессивно приподнятые хвосты, хоть и не имели зубов, были недвусмысленно повернуты в сторону собирателя. Да и вообще, мои малыши сейчас походили на стаю одичавших псов, готовых вот-вот накинуться на опасного чужака.
Я уже привычно успокоил их мысленным импульсом и снова показал клыки, намекая, что пора бы Шэду поторопиться с объяснениями.
– Что ты помнишь о вчерашнем дне? – тут же отреагировал он.
Я тихо зашипел.
Все. Я помнил абсолютно все, включая тот самый миг, когда внезапно осознал себя в чужом теле и едва не поверил, что остаток жизни проживу исключительно в таком облике!
– Вообще-то это было твое тело, – хмыкнул на мои мысли сборщик душ. – Во второй раз провернуть такой фокус с переносом душ не удалось бы даже мне. Ты здесь прижился. Можно сказать, сроднился с нурром. И вытащить тебя из этого тела, не убив вас обоих, даже мне теперь не под силу.
Я недобро прищурился: «Тогда что это было?»
– Помнишь, я упоминал, что нурры по природе своей пластичны? А улишши по законам все той же природы еще более изменчивы?
«К чему ты клонишь?»
– Когда я говорил о способностях нурров, то не упомянул одной важной детали. Они действительно обладают на редкость высокими адаптивными возможностями. К примеру, способны отращивать дополнительные конечности, органы, менять толщину и даже структуру кожного покрова, используя для этого подручные материалы, но при этом нурры ограничены пределами одной формы. То есть, что с ними ни делай, зверь останется зверем и из простой мыши не превратится в дракона, чем ты его ни корми и как ни воздействуй.
«Раньше ты говорил другое», – недовольно рыкнул я.
На что Шэд лишь улыбнулся:
– Ты просто невнимательно меня слушал. Я сказал, что не могу дать тебе новое тело. Но настоятельно посоветовал присмотреться к улишшам, для которых, как ты и сам уже заметил, вопрос смены формы стоит не так остро, как для живых существ. Скажи мне, ты сам-то понял, что вчера произошло?
