— Погибших могло быть гораздо больше, — режиссер с трудом говорил, его глаза закрывались. Видимо, его настолько отделали ударами по затылку, что крепость, полученная от маски Панталоне, дала сбой.
— Могло быть, если бы твари все же прорвались в Тверь, — закивал Северодвинский. — Боюсь представить, что могло произойти, пока бы их сумели остановить. Они бы все залили кровью на улицах. А рядом городской сад, сегодня воскресенье, люди гуляют… Было бы море трупов. Ты молодец, Абрам… Но что же теперь будет?
— Наверху ведь знают о масках, — режиссеру стало немного получше, и он принял удобную позу на скрипучем венском стуле. Руки его дрожали. — Это же было задание горсовета… В партии есть наши, вы же знаете!.. Они пришлют чистильщиков…
— Конечно–конечно, Абрам! Основное они подчистят… — Северодвинский успокаивающе погладил его по плечам. — Но те же выстрелы в зале все равно уже никуда не денутся, мой дорогой товарищ… Им придумают другое объяснение, но отвечать кому–то придется, возможно, даже головой. Будет большой скандал…
Их разговор прервал громкий и уверенный стук в дверь. Не дождавшись разрешения войти, в кабинет директора театра влетел крепкий усач в кожаной куртке. На боку его болтался планшет, пояс оттягивала тяжелая кобура с вороненой сталью. Маузер, опознал Абрам. Как и у него самого.
— Товарищи Северодвинский и Гершензон, — гость из особого отдела ОГПУ не спрашивал, а констатировал факты. — Под маской все чины равны.
Лицо чекиста подернулось черной дымкой, сквозь которую проступили пустые глазницы и длинный тонкий птичий клюв. Это был Виктор Бейтикс, обладатель маски Чумного Доктора в рядах советских органов госбезопасности.
— Под маской все чины равны… — нестройным хором повторили режиссер с директором театра, открывая свои личины перед суровым посетителем. Впрочем, вел он себя, скорее, как хозяин.
— Мне выйти? — поинтересовался Северодвинский, с волнением сжимая в ладонях пенсне.
— Можете остаться, Амвросий Глебович, — сухо ответил Бейтикс, бесцеремонно отодвигая пожилого директора и занимая его место за тяжелым дубовым столом. — К вам у меня тоже есть пара вопросов.
Абрам подобрался, прекрасно понимая, что разговор будет вестись в основном именно с ним. Старик Северодвинский лишь ставил спектакль и следил за его ходом, а вылазка в портал была полностью на режиссере. Соответственно, ему и отвечать за провал задания партии. А еще — за гибель сразу семи человек… Каждый из которых был сильной маской.
