Дверь…
Дверь не шелохнулась.
И даже когда Стася, плюнув на все, вцепилась в ручку обеими руками, потянула на себя, все равно дверь не шелохнулась. Будто приросла к проему.
— Да что за… — Стася добавила пару слов покрепче.
И ручку отпустила.
Развернулась.
— Как вы… да вы все… достали со своими выходками! — рявкнула она прямо в оскаленную конскую пасть. Зверь уже целиком на крылечко взгромоздился и теперь нависал над Стасей. И пахло от коня не конюшней, не хлебом и сеном, но отчего-то рыбой.
И этот запах раздражал несказанно.
— Покататься, стало быть? — Стася почувствовала, что внутри становится тепло. И тепло это напрочь туманило разум. — Покатаемся… так покатаемся…
Она вцепилась в длинную гриву да дернула изо всех сил. И демонический конь — а нормальной подобная скотина быть просто-напросто не могла — ошалело взвизгнул и попятился.
— Я тебе так покатаюсь… — Стася гриву не выпустила, а другой рукой вцепилась в конское холодное ухо и крутанула его, запоздало подумавши, что животинка-то покрупнее её будет, что вполне с нее станется Стасю опрокинуть.
Или затоптать.
И… одного удара копытом хватит, чтоб освободится.
Но ржание стало совсем уж жалобным.
— Выискался на мою голову… катальщик… стало быть, ты людей губишь? Стань, Сивка-бурка, передо мной, как лист перед травой! — рявкнула Стася, ухо не выпуская, и конь вздрогнул всем телом, а после замер, застыл даже, только глазом черным косил на Стасю. Кажется, и дышать-то боялся.
А сила, внутри находившаяся, выплеснулась.
И стихла.
— Понятно, что ничего не понятно, — немного постояв вот так, Стася все-таки ухо отпустило. А то тотчас к конской голове прижалось. Правда, это было единственное движение, которое позволила себе лошадь. — Бес…
— Мра, — сказал кот, который наблюдал за происходящим с крыши над крылечком. И Стася подумала, что будь она чуть умнее, тоже на эту крышу вздобралась бы и наблюдала. Но видно, с переходом в мир иной, ума у нее не прибавилось.
Кот, решив, что если и была опасность, то она всяко миновала, потянулся.
И спустился на землю.
Он обошел коня, не побоявшись сунуться к копытам, а затем вернулся к Стасе и с чувством глубокого удовлетворения произнес:
— Умрр…
— Знаешь, что? Мог бы и помочь, — Стася тоже коня обошла, раз уж он стоит смирно, пытаясь притвориться статуей. — Вот и что мне с ним делать?
Бес широко зевнул, явно демонстрируя, что вопрос этот — не самый важный.
Стася решилась-таки прикоснуться к серебристой шерсти, которая будто и не шерсть, а… чешуя? Мелкая такая. Или ей вновь мерещится. Или…
