В долине смертной тени [Эпидемия] | страница 101

— Интересный у нас получается разговор, отец, — отметил Святослав.

— Интересный, — согласился Герман Владимирович. — Мы же давно с тобой не говорили по душам.

— Я помню, последний такой разговор состоялся в аккурат перед моим отъездом за границу.

— Мы проговорили чуть ли не всю ночь.

— Немного поменьше, — улыбнулся Святослав. — На часах было три часа, когда мы разошлись спать. Я тебе до сих пор благодарен, что ты меня не отговаривал от отъезда, хотя и был против.

— Я и сейчас против. Но это было твое решение, и я считал, что ты лучше знаешь, как распорядиться своей жизнью.

— Скажи, а тебе не повредило, что я тогда уехал? Ты же делал политическую карьеру.

— Повредило, но не очень сильно. Но периодически мои противники упоминали про то, что один из моих сыновей живет на Западе.

— И что ты отвечал?

— А что я мог ответить. Подтверждал: да, живет. — Герман Владимирович задумался. — Возможно, когда решался вопрос о назначение меня премьер-министром, этот фактор тоже сыграл свою роль, что я не был назначен. В тот момент против меня в ход шел любой компромат.

— Получается, я виноват…

— Даже не думай об этом, все это дела давно минувших дней. — Герман Владимирович в очередной раз задумался. — Жизнь полна парадоксов; если тогда я стал бы премьером, то скорей всего, этого режима в стране не было. Я бы не допустил.

— Подожди, получается, что все случилось из-за моего отъезда?

— Никто точно сказать не может из-за чего. В любом случае виноват не ты, а те, кто принимали решения. А они руководствовались не интересами страны, а собственными.

— Но все могло быть по-другому, — настаивал Святослав.

— Вариантов всегда много, — пожал плечами Герман Владимирович. — Как и виноватых. Я тогда не проявил должной настойчивости, не стал бороться за должность. Хотя возможности такие были. Вместо этого затаил обиду, предпочел уйти с гордо поднятой головой. В общем, получилось так, как получилось.

— И что именно?

— Я тебе расскажу об этом, но не сейчас. Не чувствую сил.

— Не предполагал, что ты хранишь такие тайны, отец.

— Тайны есть у каждого человека. Я даже не спрашиваю: есть ли они у тебя, потому что уверен, что есть.

Святослав после короткого колебания кивнул головой.

— Но они не столь значительные, как твои.

— Так уж получилось, что мои тайны повлияли на всю страну. Хотя тогда я об этом не думал.

— Ты меня заинтриговал.

— Режиссера это сделать не трудно. А знаешь, какая возникла у меня идея: почему бы не устроить показ одного из твоих фильмов, а затем организовать его дружеское обсуждение. Как ты к этому относишься?