.
Основной задачей советского руководства на переговорах с Венцковским было заставить Польшу согласиться на мирные переговоры, взамен на это оно было готово на территориальные уступки. Однако польский делегат не соглашался на равноправные переговоры. Польша, обладавшая достаточной военной мощью для захвата восточных территорий, склонялась к силовым действиям, чтобы быть обязанной своим международным положением и влиянием только самой себе и своей армии.
Кроме того, переговоры с Венцковским тормозились «бесконечными препирательствами»>303 по второстепенной по сравнению с вопросом о мире проблеме – освобождении членов миссии Регентского совета, арестованных как заложники за расстрелянную в Польше миссию советского
Красного Креста. Чтобы преодолеть это затруднение, советское руководство согласилось их освободить, но не готово было выпустить их в Польшу, пока не будет поставлена точка в деле о внесудебной расправе над членами советской миссии. Венцковский же имел «императивную инструкцию» не начинать переговоров по существу, пока эти сотрудники не получат разрешения вернуться в Польшу, что можно было понять только как нежелание польского руководства вступать в мирные переговоры с советской стороной. В связи с этим по общим вопросам имели место лишь предварительные дискуссии.
23 марта, чтобы придать переговорам новый импульс, Москва решила уступить в вопросе о судьбе членов миссии Регентского совета, но и после этого характер переговоров не изменился. На заявление Чичерина, что официальные переговоры о польско-литовской границе (имея в виду и белорусскую часть) должны вестись между Польшей и советской Литвой, а Москва лишь готова оказать в этом свое содействие, Венцковский ответил, что «если мы (большевики. – Д. К.) стоим за Литвой, то Антанта стоит за Польшей. и нужно будет участие представителя Антанты» (выделено в тексте. – Д. К.), в связи с чем, полагал он, может появиться возможность «для возобновления контакта между Вами и Антантой», поскольку «Нуланс очень интересуется моей поездкой»>304.
26 марта Чичерин информировал Иоффе о дальнейшем ходе переговоров с Венцковским. Польский эмиссар особо интересовался формальным положением Литвы. Чичерин разъяснил ему, что это вполне самостоятельное государство, федерация которого с Россией «есть резолюция, пока еще не осуществленная», «самостоятельная Литва существует, это не московская оккупация, но занять ее как отдельное от нас государство и сказать нам «это вас не касается» поляки тоже не могут»
