.
Платой за стремление Рады БНР и Народного секретариата заручиться поддержкой немецкой оккупационной администрации и проведение ими антипольской и антироссийской политики>223 стала их чрезвычайно низкая котировка в общественном мнении самих белорусов. В сознании белорусского крестьянства, именно в этот период пробуждавшегося к политической активности, они ассоциировались с немецкими оккупационными войсками, с чужой властью>224. И это при том, что немцы относились к белорусским институциям весьма сдержанно. Нередкими были конфликты, например, аресты членов кабинета, занятие помещений Народного секретариата оккупационными властями>225 и т. п.
Поэтому часть радикально настроенных белорусских деятелей решила вообще отмежеваться от каких-либо «ориентаций». Эта группа во главе с Т. Грибом и П. Бодуновой в мае 1918 г. заявила о создании Белорусской партии социалистов-революционеров (БПСР, белорусские эсеры). Ее руководящее ядро составили также выходцы из БСГ: И. Мамонько, С. Некрашевич, А. Карач, Н. Шило, М. Пашкевич, Ф. Шантыр, В. Русак, М. Маркевич, Е. Ладнов, Л. Заяц, Е. Трофимов, Я. Черепук и др. Позже к ним присоединились В. Ластовский и А. Ццикевич – видные деятели и идеологи белорусского национального движения>226. Но пронемецкий курс Рады БНР белорусские эсеры изменить не смогли, так как были в меньшинстве.
***
Сторонников идеи национальной самобытности Белоруссии было немного, и им приходилось противостоять значительно более сильному влиянию русской и польской культур. Первоначально белорусское движение было представлено главным образом культурно-просветительским течением, которое формировали выходцы из среды местной интеллигенции. Довольно долго оно оставалось делом одиночек, чьи призывы не становились слышны широким массам белорусского населения. Организационно-политическое оформление белорусского национального движения, как и сколько-нибудь заметная агитация, датируется только началом XX в.
Первая мировая война способствовала всплеску сепаратистских настроений на западных окраинах Российской империи. Белорусский вопрос, так же как и украинский и литовский, был вынесен, стараниями ряда белорусских политиков, на международную арену. Однако в силу слабости и запоздалости национального возрождения вопрос образования национального государства превратился в конце концов в спор более сильных соседей за право обладать белорусскими землями.
Планы ряда польских политиков, жителей Литвы, по воссозданию литовско-белорусского государства, где доминировала бы польская культура, но уважались бы и права белорусского и литовского населения, были фактически похоронены немецко-польским противостоянием. Российская Февральская революция способствовала росту влияния автономистских идей, однако одновременно усилила и про-российское направление, так как вселяла надежды на демократическое решение национального вопроса. Попытки создания всебелорусского представительства, как отклик на идею Всероссийского учредительного собрания, которое должно было определить как будущее внутреннего устройства, так и внешнеполитические отношения края, однако, удалось реализовать только после Октябрьской революции. Созыв Всебелорусского съезда уже не мог стать решающим для судьбы края, поскольку к тому времени существовала реальная, поддерживаемая вооруженными силами на территории края советская власть, которая своих завоеваний не пожелала бы уступить явно недружественным себе силам. Поэтому, несмотря на договоренности, достигнутые Сталиным с одним из организаторов съезда, его реальное направление было слишком близко идее учредительного собрания и явно не шло в русле решений РКП(б). Разогнать это совещание удалось столь же просто, как и спустя месяц Российское учредительное собрание.
