Оповещение от электронной почты. Еще одно письмо от Светки. Опять отложенное? Хотя нет, постойте. Алексей ей наверняка все рассказал. Написала с извинениями. Даже не позвонила. И не пришла. Конечно, заочно такие вещи говорить проще, нежели в лицо.
Против воли я снова представила, как они смеялись надо мной. Надо же, иногда нам кажется, что мы так тщательно скрываем свои чувства, эмоции и свой интерес, но окружающим это заметно — иногда даже заметнее, чем нам самим.
— Что с тобой?
Он прав, я действительно грустная. Пара шуточек от незваного гостя этого не исправят.
Я неожиданно разревелась и рассказала ему все. И даже не заметила, как мы переместились в гостиную.
— Бедная девочка, — Юлиан прижал к себе мою голову, стоя вместе со мной на пороге комнаты. — Вот мерзкий тип. Я ему рожу набью. Где ты его откопала вообще?
— Откапывают трупы на кладбище, — повторила я свою шутку, отстраняясь, — а Леша живой человек.
— Перестанет быть живым, когда я ним поработаю, вот увидишь.
— Ты невнимателен, я говорила, что он сосед, — напомнила я, вздыхая. — Точнее, сожитель соседки.
— Знаешь, у меня была похожая история.
— Серьезно? — встрепенулась я. Почему-то всегда радует, если узнаешь, что кто-то прошел через те же испытания, что и ты. Ты вроде не садист при этом, не злорадный человек, но все равно… Может, не радует прям, но подбадривает — это точно.
— Да. — Мы все это время стояли, Юлиан вдруг решил, что светским людям это не подходит, и устроился в кресле, с барским видом закинув ногу на ногу. — В первом классе я предложил Люське донести до дома ее ранец и мешок со сменкой. Она рыжая такая была, веснушчатая, но симпатичная. Нравилась мне очень. А она мне такая: «Я уже Витьке Лопухину отдала!» И, блин, почему я сразу не заметил, что у нее в руках и за спиной ничего нет? И тут этот мелкий мужлан появляется из-за угла с ее ранцем и сменкой! Тоже так больно было, помню, всю ночь проплакал!
— Так! — Я сцепила зубы, чтобы не сказать какую-нибудь гадость, а то и матерное слово. Потом их все же пришлось разомкнуть. — Если ты издеваешься…
— Да нет же! Клянусь, все так и было! Витька Лопухин! Он уже тогда неудачником был. Сейчас, слышал, по квартирам ходит, всякую дрянь впаривает. Типа ножей каких-то, которыми только плавленый сырок разрезать можно. Нормальные люди разве такими вещами занимаются?
От ответа меня снова спас мобильный. Оказывается, я его оставила на кухне.
— Надеюсь, когда я вернусь в комнату, тебя здесь уже не будет, — резко сказала я и пошагала к телефону.
