Ещё в мае 1939 г. в ходе своей миссии в Варшаву заместитель наркома иностранных дел СССР Владимир Потёмкин сообщил Беку, что «СССР не отказал бы в помощи Польше, если бы она того пожелала». Однако спустя всего день польский посол в СССР прямо заявил советскому наркому Вячеславу Молотову, что Польша не нуждается в коллективных англо–франко–советских гарантиях и не считает возможным заключение договора взаимопомощи с Советским Союзом[106]. Западные дипломаты также понимали, что заключение полноценного англо- франко–советского соглашения, направленного против германской агрессии, возможно только при условии, что Польша подпишет соответствующий договор с Советским Союзом и предоставит СССР право пропуска войск через свою территорию[107]. Тем не менее ни Франция, ни Великобритания не оказали сколько–нибудь существенного давления на Польшу, чтобы склонить её к сотрудничеству с Советским Союзом и выработки хотя бы какого–то компромиссного решения, касающегося пропуска Красной армии через польские территории. Даже во второй половине августа, когда до германского нападения остались считаные дни, польское руководство оставалось непреклонным. Глава польского Генштаба и один из ближайших соратников маршала Рыдз- Смиглы Вацлав Стахевич 20 августа категорично заявил: «Не может быть и речи о том, чтобы разрешить пропуск советских войск через польскую границу»[108].
Несомненно, провал англо–франко–советских переговоров в Москве имел много причин, но именно позиция Польши и её отказ даже обсуждать вопрос о проходе Красной армии делали практически невозможным заключение полноценного и равноправного соглашения, направленного на усмирение германской агрессии. А если предположить, что западные державы и не слишком стремились к достижению компромисса с СССР, то польская позиция давала им прекрасную возможность сорвать переговоры чужими руками. Косвенно эта польская непреклонность играла и в пользу планов Гитлера избежать перерастания германо–польского конфликта в общеевропейский — внешнеполитическая линия Варшавы лишала её реальных союзников.
Дело в том, что ни Франция, ни Великобритания не были готовы оказать незамедлительную помощь Польше в случае нападения на неё Германии. Подписанный 25 августа 1939 г. англо–польский военный договор так и остался пустой декларацией. Ведь даже объявив 3 сентября войну Германии, британское и французское правительства так и не оказали никакой реальной военной помощи своему союзнику.
