— Маман, будет вам старое поминать… Время идет, люди меняются… Мы там отлично устроимся! Америка…
— Мы?! Кто это «мы»?!
— Мы с Ани…
— Ты можешь делать со своей жизнью, что хочешь, но Нюрку я тебе не отдам.
— Я без Ани никуда не поеду.
— Вот и отлично. Вот и оставайся. Хватит уже за кобелями бегать.
— Маман, ну как вы выражаетесь! Как вы можете! Поймите, может быть это мой последний шанс, моя лебединая песня…
— Дорогая моя, лебеди — однолюбы. Вот тебе мое последнее слово. Нюрку я тебе сейчас не отдам. Поезжай одна. Посмотри, как оно там все будет. А потом уже либо вернешься совсем, либо приедешь и заберешь ее с собой.
Решив, что для траура вполне достаточно и прилично будет полугода, Дарья Григорьевна отбыла в Америку. Долго от нее не было никаких вестей. Потом она написала, что в выборе не ошиблась, все у них хорошо, и как только они окончательно завершат расширение дела, она тут же заберет Ани к себе.
Бабушка дочитала письмо, посмотрела на Ани поверх очков и задумчиво произнесла:
— Ну, стало быть, так и будем жить с тобой вдвоем. Ну, и слава богу.
АНДРЕЙ БЛАЖЕННЫЙ. ЛЕХА САВЕЛЬЕВ. АФГАНИСТАН
На место пополнение прибыло к вечеру. За суетой обустройства Андрей не заметил, как неожиданно быстро стемнело, и в темноте сначала беззвучно расцвел огромный прекрасный огненный цветок, а вслед за ним раздался звук взрыва, потом еще один, и еще, затем затараторили пулеметные очереди, выстрелы, и опять взрывы. Завоняло кислятиной. Кто-то из новичков нырнул под стол, кто-то остолбенело стоял, растерянно пялясь по сторонам… Андрей, куривший на улице, не рассуждая и осознавая только одно — желание жить во что бы то ни стало, рванул в палатку, за оружием, схватил первый попавшийся под руку автомат и выскочил наружу. Кто-то набросился на него сзади и повалил на землю.
— Ложись! Вон они, туда смотри! Вон они!
Андрей увидел в указанном направлении мечущиеся тени и начал стрелять, стрелять, стрелять… Он задыхался от едкого дыма (рядом что-то горело), глаза слезились от попавшего в них песка, звуки проникали в уши откуда-то издалека, в голове образовалось огромное пустое пространство, и он по-звериному ощущал незащищенность спины. Кто-то кричал ему «Сюда!», но у него не хватало духу встать и пройти хотя бы один шаг.
Андрей не уловил момент, когда все закончилось. Вдруг наступила тишина, раздались два последних одиночных выстрела — и все. Кто-то хлопнул его по плечу и сказал:
— С боевым крещением, браток.
