Возвращались все по-разному, но большинство к совещанию. Пропустить сове щание - это значит потерять день отпуска. Совещание - совестьчаяние...
- Что скажет зампотыл? - спросил Чук. - "Бятон давай!" - ответил незнако мый мне майор. Опять давай, давай... - Товарищ майор, фонды по цементу выбра ны, поэтому бетона до конца месяца не будет, - попытался, как можно доходчи вее объяснить положение с бетоном Рихард.
- У вас еще что-нибудь есть? - тихо спросил комбат нового зампотыла.
- Раствор давай! - опять воскликнул новый майор. - Нет цемента, поэтому нет раствора, - начал успокаивать своего подчиненного уже сам комбат. - Ну тогда не знаю! - последнее, что произнес зампотыл на первом совестьчаянии. Пропагандист, какая завтра тема? - спросил комбат. - Партия - создатель ВС СССР, - выстрелил капитан, и ротные с облегчением вздохнули. Солнце ушло к врагам. Еще один день в лагере подходил к концу. Сняв валенки и набросив на свой офицерский мундир бушлат и шинель, офицеры засыпали в палатке. Истопник Баранов орудовал кочергой возле печки.
- Баранов, сегодня уснешь, получишь поленом. Понял? - спросил ротный.
- Так точно, товарищ капитан! - ответил сибиряк с улыбкой на лице. Под ут ро я проснулся от страшного холода. Истопник исправно поддерживал температуру наружного воздуха, что было значительно ниже нуля. Баранов, зарывшись в ва ленки, поставленные на просушку над печкой, спал сном младенца. Солдат спит служба идет. Задубевшие сапоги налезли с трудом. Дров у печки не оказалось. Холод выгнал меня за дровами на улицу. Высоко над головой волчье солнышко красота. Солдаты протащили мимо меня огромную пачку досок.
- Откуда дровишки? - спросил я заботливых истопников. - Товарищ лейтенант, заборчик разбираем. С дровами очень трудно. Трудное положение с дровами обес печивало трудное положение с забором, последний в свою очередь обеспечивал всех дровами. Замкнутый круг вокруг всего лагеря в виде разорванной кривой. Пошел и я по этому кругу промышлять тепла. Обрезные доски разгорелись быстро. Палатка наполнилась теплом. Хорошо! Огонь! Баранов, лежа на решетке для про сушки валенок, стал просыхать и немного дымиться. Офицеры были рады исправной службе четырехсотрублевого истопника.
- Последний не хочет пол-оклада переводить в фонд Мира. На полставки ис топником устроился. Хлеб у Баранова отнимает, - посыпалось со всех сторон. Все шутки прекратил ротный.
- Последний, истопник спит? - тихо спросил капитан. - Спит. - Ты этому мерзавцу полено в зад засунь, чтоб теплее было! - предложил капитан. После чего сам в одних кальсонах и с поленом в руках бросился за уже проснувшимся истопником. Он был очень близок к осуществлению своего замысла, но остановил его комбриг, появившись на пороге.
