Жильбер д’Ассайи на военном поприще проявил необычайное рвение: он написал письмо королю Франции с просьбой о содействии[66] и занял крупную сумму у императора Константинополя. Де Верто пишет, что на деньги, пожертвованные и одолженные ордену, «…д’Ассайи нанял и снарядил многочисленное войско; и, так как его разум был целиком занят радужными и иллюзорными надеждами на завоевание земель и обретение богатств, для реализации этого проекта ему удалось привлечь большое количество добровольцев, с которыми он обещал разделить богатства Египта».
В 1168 году, когда король Иерусалима и госпитальеры выдвинулись в этот печально известный поход, на пост великого магистра ордена Храма заступил Филипп Наблусский.
После трех месяцев осады Бильбейс пал после первой же атаки армии короля Амори. Де Верто сообщает о страшной резне, которой подвергся город: крестоносцы не жалели «ни стариков, ни женщин, ни младенцев в утробе»; христианское население города, в основном египтяне-копты, пострадало не меньше, чем мусульмане.
Опустошенный город перешел во владение братства госпитальеров святого Иоанна. Но они владели им лишь очень короткое время: за безнравственность, жестокость и несправедливость христиан вскоре постигло достойное наказание.
После неудачной осады Пелузия король Иерусалима был изгнан в Палестину, и Бильбейс был покинут с большой поспешностью: преследуемые неверными госпитальеры в печали и разочаровании бежали в Иерусалим. Свое возмущение и недовольство они выместили на злосчастном Жильбере д’Ассайи, своем предводителе, по вине которого долг ордена увеличился на 100 000 золотых. На капитуле его вынудили отказаться от власти и уйти в отставку, после чего несчастный магистр бежал из Палестины. Судно, на котором он направлялся в Англию, потерпело кораблекрушение, и глава госпитальеров утонул в Ла-Манше.[67]
С этого времени, однако, характер ордена госпитальеров cвятого Иоанна полностью изменился; отныне они являют собой крупное объединение военного характера; их глава называет себя магистром и лично ведет свое войско в бой. Забота о бедных и больных по-прежнему остается, тем не менее, одной из обязанностей братства, но ей, по-видимому, не уделяется особого внимания среди бряцания оружия и военных дел.
