Я растерянно провела рукой по волосам.
– Итак, еще раз подводя итог: я должна травмировать других игроков, пока длится ход моего цвета. Если противники сильно истекут кровью, они превратятся в камень.
– Да. – В его глазах загорелся огонек. – Ты все поняла.
– Еще не совсем, – призналась я и подняла палец. – Когда прекратится игра?
Свечение в глазах Винсента погасло, и он снова отпил свой «Ред Булл». Длинным глотком. Я наблюдала, как двигалось его адамово яблоко, пока он глотал.
– Игра заканчивается, когда один из двух Королей умирает, – в конце концов тихо произнес он. – Это называется мат.
Теперь я сглотнула и посмотрела на него большими глазами.
– Ты должен умереть?
– Либо я, либо Джексон, – язвительно ответил Винсент.
– То есть… Почему, черт возьми, вы все это делаете? Просто уйдите отсюда прочь! – выкрикнула я.
Винсент со вздохом закрыл лицо руками. Пряди его волос при этом выглядывали между пальцами.
– Ты думаешь, мы бы этого не сделали, если бы могли? Но как только начинается игра, ни один игрок больше не может покинуть игровое поле. Просто не получится. С тем, кто пытается это сделать, случаются ужасные вещи. Проклятие не оставляет нам выхода… – Он глянул на меня из-под пальцев. – И если твой следующий вопрос будет о том, почему мы просто не откажемся играть… – Он вздрогнул. – Когда-то был Король, который отказался. Он сошел с ума и стал убивать собственных игроков. Мы должны играть. Проклятие всегда находит способ заставить нас.
Жуть… я должна все это осознать.
– То есть все так… так ужасно, – прошептала я.
Наши взгляды встретились, и впервые я заметила, в каком отчаянии находился Винсент. Каким он был худым, чуть ли не тощим. Я увидела в его глазах печаль и страх. Страх, который так долго сопровождал его. Я даже не хотела знать, насколько это его изменило.
– Есть одна вещь, которую я не понимаю, – медленно сказала я.
– Только одна?
– Много. Но это для меня самое срочное.
Я посмотрела на него.
– Какое отношение я имею ко всему этому? Если я правильно поняла, проклятие постоянно переходит на одни и те же семьи. Но моя семья не имеет ко всему этому никакого отношения! Так почему же я – персонаж игры?
– М-да, это большой вопрос, Элис Солт. Почему ты здесь? И самое главное: какой ты персонаж? – произнес Винсент, разглядывая меня сверху донизу. Вскоре я начала чувствовать себя неуютно.
– Есть такой слух, – продолжал Винсент, – о семнадцатом игроке, который должен обладать особыми полномочиями. Мы называем его Рабом.
