— Мой рецепт, лечебный. Шиповник, мед, чабрец и немного тысячелистника для улучшения моторики желудка. Открой бардачок. — Попросил он кошку.
Ляля замешкалась. В ее мире ручки на всем, что можно было открыть, делали более явными. Я помог ей.
— Стакан достань. — Попросил Борис.
Ляля вынула стакан и осторожно понюхала его. Ее передернуло. Она передала емкость Борису. Водитель, не глядя, дунул в него, выгоняя пыль, и плеснул через край термоса красноватой жидкости.
— Бальзам, панацея. — Произнес он с любовью и передал мне стакан. — Нашатырь ему надо, чтобы в себя пришел, иначе мимо рта прольет.
Почти сразу из окошка появилась рука Петра с ваткой, сильно пахнущей аммиаком.
— Я тут уже давно прикладываюсь, все надеюсь придти в себя.
Я взял ватку и приложил ее к изумрудному носу змея. Антош дернулся и приоткрыл глаза. Тонкие щелки зрачков медленно двигались, будто у него не осталось сил даже двигать глазами.
— Привет! — Кошка провела по голове змея рукой. — Это мы с Жоржем.
— Здорово, Большой Змей, открой рот, я волью тебе лекарство.
— М? — Не открывая рта, переспросил змей.
— Отличная настойка, которая вернет тебя к жизни. — Я показал ему стакан с жидкостью.
— М-м-м. — Сообразил змей и медленно разинул огромный рот.
Борис смотрел на это с видом человека, на глазах которого осуществляется первая встреча людей с пришельцами. Ляля приподняла голову Антоша, а я влил в пасть настойку. Змей громко сглотнул и снова закрыл глаза.
— Зеленый змий. — Пояснил я шокированному Борису процесс лечения друга.
Антош пролежал без движения минуту или больше. Внутри него, судя по доносящимся звукам, начались процессы активной жизнедеятельности. Вдруг, Антош резко открыл глаза, поднял голову и посмотрел на нас.
— Что? Это мне не кажется? Жорж, Ляля, это правда, вы?
— Правда, Антош, это мы. — Кошка нежно провела ему рукой от носа к шее. — Жорж вытащил тебя.
— Мы вытащили вместе. — Я не был эгоистом.
— Как вы догадались? — Спросил змей слабым голосом.
— Вот так, захочешь спасти друга, начнешь ворочать мозгами.
— Эти твари питаются нашими эмоциями. Любят что-нибудь веселое, легкое. Выжали меня так, что я ни о чем не хотел думать, кроме смерти. Сволочи. — Антош закрыл глаза.
— Ничего, теперь всё в прошлом. — Ляля продолжала гладить змея.
— Жрать хочу. — Отрывисто произнес змей в несвойственной для прожженного интеллигента манере.
Я понял, что с собой у нас нет ничего съестного, значит, надо было идти в миры, где можно было перекусить.
