Это то, что попадалось мне на глаза повсеместно. Мои мысли часто уносились в заоблачные дали. Я хотел повлиять на политику США, оказавшись в теле президента страны. Или оказаться в теле Моники Белуччи и сказать, что все мужики скоты, кроме русских. Я никогда не умел играть в футбол и моя помощь, окажись я в команде противников нашей сборной могла бы быть бесценной. Я хотел ощутить адреналин сражения и смертельный страх, оказавшись в теле бойца во время боя. Мечтал увидеть голубой шар планеты из иллюминатора орбитальной станции.
По большей части это была обычная прокрастинация. Я знал, что не стану этого делать, во многом из-за сложности осуществления мечты. Все мы развлекаем себя, мечтая о несбыточном, но совершая действия ограниченные бытовым уровнем. У меня, как у гибрида разного сознания и тела явления гетерозиса не проявилось. Скорее наоборот, моя амбициозная душа и тело врача-алкоголика некоторым образом снизили потенциал друг друга. Я не стал ни бизнесменом, ни врачом, превратившись в социопата с уникальным даром. Когда я начинал задумываться о том, что становлюсь патологически одиноким, меня начинала заедать жуткая депрессия. Холод проникал не только в мою душу, он лез в квартиру через щели в подоконниках и стенах. Единственным лекарством от депрессии были «нырки».
Человеку со стороны проще решить чужой конфликт. Его гордость не задета, и он видит выход из сложившейся проблемы. Эта полезная часть моего дара помогала находить позитив в своем существовании, и она же выводила меня из затяжных депрессий. Иногда это помогало мне уснуть. Неудачное соседство с семьей буйного алкоголика часто беспокоило меня по ночам.
Если уснуть не удавалось, я прибегал к помощи своего дара. Прятался под собственную кровать, накрыв ее покрывалом со всех сторон до самого пола, чтобы создавалась полная темнота. Свет в комнате не горел, и шторы были задернуты. Пристегивал руку наручником к прикрученному в пол металлическому кольцу. При определенной доле воображения, можно было представить, что человек лежит в закрытом гробу. Эффект присутствия в последнем обиталище усугублялся проигрыванием записанного на телефон отпевания. Признаться, у меня самого мурашки бегали по коже, перед тем, как очутиться в теле буйного алкаша.
Я представал перед его испуганной женой, ощущая всю тяжесть пагубной привычки. Нервы были взвинчены, а организм просил еще алкоголя. Хочу сказать, что алкоголики, кроме того, что портят жизнь другим, переживают и собственные муки. Я никак не мог запомнить имя его жены, затурканной неприметной женщины. Любое мое движение она воспринимала, как угрозу себе и вздрагивала. Мне было ее искренне жаль. Я запирался на кухне, брал в руки нож и делал легкий надрез на запястье, делая вид, что собрался перерезать себе вены. Оставлял нож на запястье и возвращался в свое тело. Засыпал под плач кающегося буяна и причитания его жены. Следующие пару месяцев я спал спокойно.
